В бронзовом чреве его бога было семь отделений: одно для муки, другое для голубей, третье для овец, четвертое для баранов, пятое для телят, шестое для быков, седьмое же, предназначенное для
живых младенцев, приносимых их матерями, давно пустовало по запрещению царя.
Неточные совпадения
Он пел любовь, любви послушный, // И песнь его была ясна, // Как мысли девы простодушной, // Как сон
младенца, как луна // В пустынях неба безмятежных, // Богиня тайн и вздохов нежных; // Он пел разлуку и печаль, // И нечто, и туманну даль, // И романтические розы; // Он пел те дальные страны, // Где долго в лоно тишины // Лились его
живые слезы; // Он пел поблеклый жизни цвет // Без малого в осьмнадцать лет.
«Да, долго еще до прогресса! — думал Райский, слушая раздававшиеся ему вслед детские голоса и проходя в пятый раз по одним и тем же улицам и опять не встречая
живой души. — Что за фигуры, что за нравы, какие явления! Все, все годятся в роман: все эти штрихи, оттенки, обстановка — перлы для кисти! Каков-то Леонтий: изменился или все тот же ученый, но недогадливый
младенец? Он — тоже находка для художника!»
Она держит
младенца, плачевный плод обмана или насилия, но
живой слепок прелюбодейного его отца.
И вот тут, слушая веселый рев воды, рвущейся через потемневшие бревенчатые устои моста, мы с Пелагеей Ивановной приняли
младенца мужского пола.
Живого приняли и мать спасли. Потом две сиделки и Егорыч, босой на левую ногу, освободившись наконец от ненавистной истлевшей подметки, перенесли родильницу в больницу на носилках.
Младенец рос милее с каждым днем: //
Живые глазки, белые ручонки // И русый волос, вьющийся кольцом — // Пленяли всех знакомых; уж пеленки // Рубашечкой сменилися на нем; // И, первые проказы начиная, // Уж он дразнил собак и попугая… // Года неслись, а Саша рос, и в пять // Добро и зло он начал понимать; // Но, верно, по врожденному влеченью, // Имел большую склонность к разрушенью.