Неточные совпадения
Мужик, брюхом навалившись на голову своей единственной кобылы, составляющей не только его богатство, но почти часть его семейства, и с верой и ужасом глядящий на значительно-нахмуренное лицо Поликея и его тонкие засученные руки, которыми он нарочно жмет именно то место, которое болит, и смело режет
в живое тело, с затаенною мыслию: «куда кривая не вынесет», и показывая
вид, что он знает, где кровь, где материя, где сухая, где
мокрая жила, а
в зубах держит целительную тряпку или склянку с купоросом, — мужик этот не может представить себе, чтоб у Поликея поднялась рука резать не зная.
Неточные совпадения
— Я люблю, — продолжал Раскольников, но с таким
видом, как будто вовсе не об уличном пении говорил, — я люблю, как поют под шарманку
в холодный, темный и сырой осенний вечер, непременно
в сырой, когда у всех прохожих бледно-зеленые и больные лица; или, еще лучше, когда снег
мокрый падает, совсем прямо, без ветру, знаете? а сквозь него фонари с газом блистают…
Не знают, чем и накормить его
в то утро, напекут ему булочек и крендельков, отпустят с ним соленья, печенья, варенья, пастил разных и других всяких сухих и
мокрых лакомств и даже съестных припасов. Все это отпускалось
в тех
видах, что у немца нежирно кормят.
Но когда опрос перешел к защитнику, тот, почти и не пробуя опровергать показание, вдруг завел речь о том, что ямщик Тимофей и другой мужик Аким подняли
в Мокром,
в этот первый кутеж, еще за месяц до ареста, сто рублей
в сенях на полу, оброненные Митей
в хмельном
виде, и представили их Трифону Борисовичу, а тот дал им за это по рублю.
На другой день, ранним утром, началась казнь. На дворе стояла уже глубокая осень, и Улиту, почти окостеневшую от ночи, проведенной
в «холодной», поставили перед крыльцом, на одном из приступков которого сидел барин, на этот раз еще трезвый, и курил трубку.
В виду крыльца, на
мокрой траве, была разостлана рогожа.
Хотя мне и жаль, но я должен разрушить положительность этого мнения: вальдшнеп, дупельшнеп, бекас и гаршнеп питаются не одними корешками, особенно два первых
вида, которые не всегда постоянно живут
в мокрых болотах и не могут свободно доставать себе
в пищу корешков
в достаточном количестве; они кушают червячков, разных козявок, мух и мушек или мошек.