Неточные совпадения
Что, если бы он, как другие, сказал: никто не может вернее Моисея объяснить
закон бога, он бы был ничто, и дух божий покинул бы его душу. Но он общался не с людьми, а с богом, слушался его голоса, а не своего страха перед людьми. Он не побоялся ни
церкви, ни государства и не смутился, хотя Пилат и Ирод подружились только затем, чтобы распять его.
Царств, гл. II, ст. 8), и т. п. мерзости, которыми полон ветхий завет, не может верить в нравственный
закон Христа; человек, верующий в учение и проповеди
церкви о совместимости с христианством казней, войн, не может уже верить в братство всех людей.
Христос не основывал никакой
церкви, не устанавливал никакого государства, не дал никаких
законов, никакого правительства, ни внешнего авторитета, но он старался написать
закон бога в сердцах людей с тем, чтобы сделать их самоуправляющимися.
Если она будет разведенною женой, он знал, что она соединится с Вронским, и связь эта будет незаконная и преступная, потому что жене, по смыслу
закона церкви, не может быть брака, пока муж жив.
«Намерение наше обвенчаться было забыто в Сен-Дени, — читал Соловьев, низко склонив свою кудлатую, золотистую, освещенную абажуром голову над книгой, — мы преступили
законы церкви и, не подумав о том, стали супругами».
Закон морали, закон цивилизации, закон государства и права, закон хозяйства и техники, закон семьи и
закон церкви и аскезы организует жизнь, охраняет и судит, иногда калечит жизнь, но никогда не поддерживает ее благодатной силой, не просветляет и не преображает ее.
Неточные совпадения
«Да, одно очевидное, несомненное проявление Божества — это
законы добра, которые явлены миру откровением, и которые я чувствую в себе, и в признании которых я не то что соединяюсь, а волею-неволею соединен с другими людьми в одно общество верующих, которое называют
церковью.
Третий разряд составляли люди, наказанные за то, что они совершали, по их понятиям, самые обыкновенные и даже хорошие поступки, но такие, которые, по понятиям чуждых им людей, писавших
законы, считались преступлениями. К этому разряду принадлежали люди, тайно торгующие вином, перевозящие контрабанду, рвущие траву, собирающие дрова в больших владельческих и казенных лесах. К этим же людям принадлежали ворующие горцы и еще неверующие люди, обворовывающие
церкви.
Что было бы, если б и
церковь карала его своим отлучением тотчас же и каждый раз вослед кары государственного
закона?
И что было бы с преступником, о Господи! если б и христианское общество, то есть
церковь, отвергло его подобно тому, как отвергает и отсекает его гражданский
закон?
Он говорил колодникам в пересыльном остроге на Воробьевых горах: «Гражданский
закон вас осудил и гонит, а
церковь гонится за вами, хочет сказать еще слово, еще помолиться об вас и благословить на путь». Потом, утешая их, он прибавлял, что «они, наказанные, покончили с своим прошедшим, что им предстоит новая жизнь, в то время как между другими (вероятно, других, кроме чиновников, не было налицо) есть ещё большие преступники», и он ставил в пример разбойника, распятого вместе с Христом.