Человеку так же нельзя не верить в бога, как нельзя не ходить на двух ногах; вера эта может у
людей меняться, может и вовсе заглохнуть, но без этой веры человек не может понимать самого себя.
— Карт в игре — пятьдесят две… В городе, в моём участке, тысячи людей, и я знаю из них несколько сотен. Знаю, кто с кем живёт, кто где служит. А ведь
люди меняются — карты всегда одни и те же…
Окоемов. Тот же или другой — это все равно;
люди меняются с обстоятельствами. Нужда всему научит. Кто меня осудит, если я брошу и совсем забуду тебя? Ты будешь жаловаться, плакать, уверять, что я обманул тебя? Кто ж поверит тебе?
— Может быть, со временем я полюблю и Петербург, но мы, женщины, так легко предаемся привычкам сердца и так мало думаем, к сожалению, о всеобщем просвещении, о славе государства! Я люблю Москву. С воспоминанием об ней связана память о таком счастливом времени! А здесь, здесь всё так холодно, так мертво… О, это не мое мнение; это мнение здешних жителей. — Говорят, что въехавши раз в петербургскую заставу,
люди меняются совершенно.
Каждый вечер
люди менялись, проходили перед доктором Шевыревым артисты, писатели и художники, купцы, дворяне, чиновники и офицеры из провинции; кокотки и порядочные дамы, иногда совсем молоденькие, чистые девушки, от всего приходившие в восторг и пьяневшие от первой капли вина.
Неточные совпадения
Молча, лишь изредка
меняясь незначительными словами, доехали наши приятели до Федота. Базаров был не совсем собою доволен. Аркадий был недоволен им. К тому же он чувствовал на сердце ту беспричинную грусть, которая знакома только одним очень молодым
людям. Кучер перепряг лошадей и, взобравшись на козлы, спросил: направо аль налево?
Через месяц Клим Самгин мог думать, что театральные слова эти были заключительными словами роли, которая надоела Варваре и от которой она отказалась, чтоб играть новую роль — чуткой подруги, образцовой жены. Не впервые наблюдал он, как неузнаваемо
меняются люди, эту ловкую их игру он считал нечестной, и Варвара, утверждая его недоверие к
людям, усиливала презрение к ним. Себя он видел не способным притворяться и фальшивить, но не мог не испытывать зависти к уменью
людей казаться такими, как они хотят.
Сидишь, не заботясь, не думая ни о чем, знаешь, что около тебя есть
человек… конечно, немудрый,
поменяться с ним идеей нечего и думать, зато нехитрый, добрый, радушный, без претензий и не уязвит тебя за глаза!
— Ступайте. Много в нас ума-то в обоих, но вы… О, вы — моего пошиба
человек! я написал сумасшедшее письмо, а вы согласились прийти, чтоб сказать, что «почти меня любите». Нет, мы с вами — одного безумия
люди! Будьте всегда такая безумная, не
меняйтесь, и мы встретимся друзьями — это я вам пророчу, клянусь вам!
Центральное положение
человека в природе определяется совсем не астрономически, и оно не
меняется после Коперника; оно совсем не зависит от того, что открывают естественные науки.