Неточные совпадения
Самым ярким доказательством того, насколько часто под словом «наука» подразумеваются не только самые ничтожные, но и самые гадкие предметы, служит то, что существует наука о
наказании, то есть о совершении самого невежественного поступка, свойственного только человеку на самой низкой ступени, —
ребенку, дикому.
Если бы мы только не были приучены с детства к тому, что можно злом платить за зло, насилием заставлять человека делать то, чего мы хотим, то мы бы только удивлялись тому, как могут люди, как будто нарочно портя людей, приучать их к тому, что
наказания и всякое насилие могут быть на пользу. Мы наказываем
ребенка, чтобы отучить его от делания дурного, но самым
наказанием мы внушаем
ребенку то, что
наказание может быть полезно и справедливо.
А едва ли какая-нибудь из тех дурных наклонностей, за которые мы наказываем
ребенка, может быть так вредна для него, как та дурная наклонность, которую мы внушаем ему нашим
наказанием его. «Меня наказывают, стало быть наказывать хорошо», — говорит себе
ребенок и при первом случае применяет это к делу.
Учение о законности
наказания не только не содействовало и не содействует лучшему воспитанию
детей, не содействует лучшему устройству обществ и нравственности всех людей, верящих в
наказание за гробом, но произвело и производит неисчислимые бедствия: оно ожесточает
детей, ослабляет связь людей в обществе и развращает людей обещанием ада, лишая добродетель ее главной основы.
Самым ярким доказательством того, насколько часто под словом «наука» подразумеваются не только самые ничтожные, но и самые гадкие предметы, служит то, что существует наука о
наказании, то есть о совершении самого невежественного поступка, свойственного только человеку на самой низкой ступени развития —
ребенку, дикому.
Неточные совпадения
— И без тебя,
наказание божие, и без тебя, да! Знакомьтесь, девушки: Иноков,
дитя души моей, бродяга, будет писателем.
Он прочел еще 7-й, 8-й, 9-й и 10-й стихи о соблазнах, о том, что они должны прийти в мир, о
наказании посредством геенны огненной, в которую ввергнуты будут люди, и о каких-то ангелах
детей, которые видят лицо Отца Небесного. «Как жалко, что это так нескладно, — думал он, — а чувствуется, что тут что-то хорошее».
Плантаторы обыкновенно вводят в счет страховую премию рабства, то есть содержание жены,
детей помещиком и скудный кусок хлеба где-нибудь в деревне под старость лет. Конечно, это надобно взять в расчет; но страховая премия сильно понижается — премией страха телесных
наказаний, невозможностью перемены состояния и гораздо худшего содержания.
Уж не оттого ли люди истязают
детей, а иногда и больших, что их так трудно воспитывать — а сечь так легко? Не мстим ли мы
наказанием за нашу неспособность?
Но ежели несправедливые и суровые
наказания ожесточали детские сердца, то поступки и разговоры, которых
дети были свидетелями, развращали их. К сожалению, старшие даже на короткое время не считали нужным сдерживаться перед нами и без малейшего стеснения выворачивали ту интимную подкладку, которая давала ключ к уразумению целого жизненного строя.