Неточные совпадения
Люди признают насильническую
власть и подчиняются ей, потому что боятся, что если не будет такой
власти, то злые люди будут насиловать и обижать добрых. Пора людям понять, что этого нечего бояться; нечего бояться потому, что то, чего они боятся, то и есть, то есть что теперь, при теперешних
властях, злые не переставая насилуют и обижают добрых, и обижают и насилуют так, что трудно думать, чтобы без этих
властей и обиды были бы
хуже.
Если не будет государственной
власти, говорят начальствующие, то более злые будут властвовать над менее злыми. Но дело в том, что то, чем пугают, уже совершилось: теперь уже властвуют более злые над менее злыми, и именно потому, что существует государственная
власть. О том же, что произойдет от того, что не будет государственной
власти, мы судить не можем. По всем вероятиям должно заключить, что если люди, делающие насилие, перестанут его делать, то жизнь всех людей станет от этого никак не
хуже, но лучше.
Анархисты правы во всем: и в отрицании существующего и в утверждении того, что при существующих нравах ничего не может быть
хуже насилия
власти: но они грубо ошибаются, думая, что анархию можно установить революцией. Анархия может быть установлена только тем, что будет всё больше и больше людей, которым будет не нужна защита правительственной
власти, и всё больше и больше людей, которые будут стыдиться прилагать эту
власть.
Неточные совпадения
Но
хуже всего было то, что потерялось уваженье к начальству и
власти: стали насмехаться и над наставниками, и над преподавателями, директора стали называть Федькой, Булкой и другими разными именами; завелись такие дела, что нужно было многих выключить и выгнать.
Да вот теперь у тебя под
властью мужики: ты с ними в ладу и, конечно, их не обидишь, потому что они твои, тебе же будет
хуже; а тогда бы у тебя были чиновники, которых бы ты сильно пощелкивал, смекнувши, что они не твои же крепостные, или грабил бы ты казну!
— В Государственную думу, на расчет. Конечно, знаете, что государь император пожаловал Думе
власть для установления порядка, вот, значит, к ней и стекается… все хорошее-плохое, как я понимаю.
— Профессор Захарьин в Ливадии, во дворце, орал и топал ногами на придворных за то, что они поместили больного царя в
плохую комнату, — вот это я понимаю! Вот это
власть ума и знания…
«Если я хочу быть искренним с самим собою — я должен признать себя
плохим демократом, — соображал Самгин. — Демос — чернь,
власть ее греки называли охлократией. Служить народу — значит руководить народом. Не иначе. Индивидуалист, я должен признать законным и естественным только иерархический, аристократический строй общества».