Неточные совпадения
— Следует
то, что закон природы будет и самозащита от всего
того, что угрожает уничтожением. А из этого вывод
тот, что борьба и, как последствие всякой борьбы, гибель слабейшего есть закон природы, а этим законом, несомненно, оправдывается и война, и насилие, и судебное
возмездие; так что прямой вывод и последствие закона самосохранения —
тот, что самозащита законна, а потому учение о неупотреблении насилия неверно, так как оно противно природе и неприменимо к условиям жизни на земле.
Согласен с
тем, что люди обыкновенно, по примеру низших организмов, борются друг с другом, обижают и даже убивают друг друга под предлогом самозащиты или
возмездия.
Учение о непротивлении злу насилием не есть какой-либо новый закон, а есть только указание на неправильно допускаемое людьми отступление от закона любви, есть только указание на
то, что всякое допущение насилия против ближнего, во имя ли
возмездия и предполагаемого избавления себя или ближнего от зла, несовместимо с любовью.
Основа общественного устройства язычников было
возмездие и насилие. Так это и должно было быть. Основа нашего христианского общества, казалось бы, неизбежно должна быть любовь и отрицание насилия. А между
тем насилие всё еще царствует. Отчего это? Оттого, что
то, что проповедуется под именем учения Христа, не есть это учение.
Всякий мирской человек, читая евангелие, в глубине души знает, что по этому учению нельзя ни под каким предлогом: ни ради
возмездия, ни ради защиты, ни ради спасения другого, делать зло ближнему, и что поэтому, если он желает оставаться христианином, ему надо одно из двух: или переменить всю свою жизнь, которая держится на насилии,
то есть на делании зла ближнему, или скрыть как-нибудь от самого себя
то, чего требует учение Христа.
Человек же, имея разум, не может не видеть
того, что зло только увеличивает зло, и потому должен бы удерживаться от воздаяния злом за зло, но часто животная природа человека берет верх над разумной природой, и человек
тот самый разум, который должен бы был удержать его от воздаяния злом за зло, употребляет на оправдания совершаемого им зла, называя это зло
возмездием, наказанием.
Суеверие разумности
возмездия сильнее всего поддерживается
тем, что страх перед наказанием на время удерживает людей от совершения запрещенных поступков. Но запрещение это не уменьшает, а увеличивает желание дурного, как плотина не уменьшает напора течения реки, а только усиливает его.
Люди — разумные существа, и потому они должны бы видеть, что месть не может уничтожить зла, должны бы видеть, что избавление от зла — только в
том, что противно злу: в любви, а никак не в мести, как бы она ни называлась. Но люди не видят этого: они верят в
возмездие.
Если справедливо, что все добрые люди хотят
того, чтобы прекратились
те злодейства, грабежи, богатства богатых, нищета нищих, все
те убийства, преступления, которые омрачают жизнь человечества,
то им надо понять, что достигнуть этого никак нельзя борьбой и
возмездием.
Учение о непротивлении злу насилием не есть какой-либо новый закон, а есть только указание на неправильно допускаемое людьми отступление от закона любви, есть только указание на
то, что всякое допущение насилия против ближнего, во имя ли
возмездия или предполагаемого избавления себя или ближнего от зла, несовместимо с любовью.
Неточные совпадения
Это было его маленьким
возмездием людям за
то, что они не таковы, какими он хотел бы видеть их.
К религии он относился так же отрицательно, как и к существующему экономическому устройству. Поняв нелепость веры, в которой он вырос, и с усилием и сначала страхом, а потом с восторгом освободившись от нее, он, как бы в
возмездие за
тот обман, в котором держали его и его предков, не уставал ядовито и озлобленно смеяться над попами и над религиозными догматами.
Солидарность в грехе между людьми я понимаю, понимаю солидарность и в
возмездии, но не с детками же солидарность в грехе, и если правда в самом деле в
том, что и они солидарны с отцами их во всех злодействах отцов,
то уж, конечно, правда эта не от мира сего и мне непонятна.
Во-вторых, о больших я и потому еще говорить не буду, что, кроме
того, что они отвратительны и любви не заслуживают, у них есть и
возмездие: они съели яблоко и познали добро и зло и стали «яко бози».
Что мне в
том, что виновных нет и что я это знаю, — мне надо
возмездие, иначе ведь я истреблю себя.