Церковная вера учит не только тому, что покаяние согрешившего может очистить его, но тому, что молитвы других людей могут содействовать его благу в этой жизни и в будущей. Один мальчик, ложась спать, просил няню продолжать игру с куклами, начатую им, пока он будет спать. Отношение
церковных людей к богу такое же ребячье. Люди будут жить дурно, будут спать, а за них будут молиться, будут продолжать игру.
Неточные совпадения
Говорят, что если все
люди будут целомудренны, то прекратится род человеческий. Но ведь по
церковному верованию должен наступить конец света; по науке точно так же должны кончиться и жизнь
человека на земле и сама земля; почему же то, что нравственная добрая жизнь тоже приведет к концу род человеческий, так возмущает
людей?
Христианское учение не дает одинаких правил для всех; оно во всем только указывает то совершенство, к которому надо приближаться; то же и в половом вопросе: совершенство — это полное целомудрие.
Люди же, не понимая христианского духа, хотят общего для всех правила. Вот для таких
людей и выдуман
церковный брак.
Церковный брак вовсе не христианское учреждение, потому что, разрешая в известных условиях половое общение, оно отступает от христианского требования: стремления к всё большему и большему целомудрию.
Так как в истинном христианском учении нет никаких оснований для учреждения брака, то
люди нашего христианского мира, не веря в
церковные определения брака, чувствуя, что это учреждение не имеет основания в христианском учении, и вместе с тем не видя перед собою, закрытого
церковным учением идеала Христа — полного целомудрия, остаются по отношению брака без всякого руководства.
По этому учению выходит то, что
люди могут без усилия достигнуть плодов усилия, точно так же как по
церковному учению молитвой о своем совершенствовании, верой в искупление грехов кровью Христа или в благодать, передаваемую таинствами,
люди могут без личного усилия достигнуть праведной жизни.
И вот тут-то
люди и принимают так легко ложное
церковное учение, которое заменяет сущность христианства разными догмами.
Такой
человек, считая, что поступки, не имеющие в себе ничего нравственного и угодного богу, могут служить средством или условием исполнения своего желания непосредственно от бога, находится в заблуждении о том, что, несмотря на то, что он не имеет к тому ни физической, ни нравственной склонности, он может естественным способом, не имеющим ничего общего с нравственностью и доступным самому дрянному
человеку, приколдовать к себе эту сверхъестественную божескую помощь исповеданиями веры и исполнением различных
церковных обрядов.
Представление об единой церкви, основанной Христом, может удержаться только у
человека, не знающего, как жили прежние
люди, и никогда не встречавшегося с
людьми других исповеданий, и само собою тотчас же разрушается, как только
человек узнает о том, как образовались и как теперь одновременно существуют отрицающие одно другое
церковные учреждения. Так что такой церкви, про которую говорят церковники, учреждения, основанного Христом и единого, не существует и никогда не существовало.
Человек, наученный церковью тому кощунственному учению о том, что
человек не может спастись своими силами, а что есть другое средство, неизбежно будет прибегать к этому средству, а не к своим силам, на которые, его уверяют, грех надеяться. Учение
церковное, всякое, своим искуплением и таинствами исключает Христово учение в его истинном смысле.
И тут-то являются разные науки: государственная, финансовая,
церковная, уголовная, полицейская, является наука политическая экономия, история и самая модная — социология, о том, по каким законам живут и должны жить
люди, и оказывается, что дурная жизнь
людей не от них, а оттого, что таковы законы, и что дело
людей не в том, чтобы перестать жить дурно и изменять свою жизнь от худшего к лучшему, а только в том, чтобы, живя попрежнему, по своим слабостям думать, что всё худое происходит не от них самих, а от тех законов, какие нашли и высказали ученые.
Во всем рабочем народе пошел толк, что все это неспроста, а за староверского ангела: «его, — бают, — запечатленном ослепили, а теперь все мы слепнем», и таким толкованием не мы одни, а все и
церковные люди вскрамолились, и сколько хозяева-англичане ни привозили докторов, никто к ним не идет и лекарства не берет, а вопят одно:
Неточные совпадения
Для Левина, как для
человека неверующего и вместе с тем уважающего верования других
людей, присутствие и участие во всяких
церковных обрядах было очень тяжело.
В Соборе Левин, вместе с другими поднимая руку и повторяя слова протопопа, клялся самыми страшными клятвами исполнять всё то, на что надеялся губернатор.
Церковная служба всегда имела влияние на Левина, и когда он произносил слова: «целую крест» и оглянулся на толпу этих молодых и старых
людей, повторявших то же самое, он почувствовал себя тронутым.
Сейчас рассади их по разным углам на хлеб да на воду, чтоб у них дурь-то прошла; да пусть отец Герасим наложит на них эпитимию, [Эпитимия —
церковное наказание.] чтоб молили у бога прощения да каялись перед
людьми».
Клима подавляло обилие противоречий и упорство, с которым каждый из
людей защищал свою истину.
Человек, одетый мужиком, строго и апостольски уверенно говорил о Толстом и двух ликах Христа —
церковном и народном, о Европе, которая погибает от избытка чувственности и нищеты духа, о заблуждениях науки, — науку он особенно презирал.
«Вероятно, Уповаева хоронят», — сообразил он, свернул в переулок и пошел куда-то вниз, где переулок замыкала горбатая зеленая крыша церкви с тремя главами над нею. К ней опускались два ряда приземистых, пузатых домиков, накрытых толстыми шапками снега. Самгин нашел, что они имеют некоторое сходство с
людьми в шубах, а окна и двери домов похожи на карманы. Толстый слой серой, холодной скуки висел над городом. Издали доплывало унылое пение
церковного хора.