Неточные совпадения
— А вот я рад, что и вы здесь, капитан, — сказал он морскому офицеру, в штаб-офицерской шинели, с большими усами и Георгием, который вошел в это время в блиндаж и просил генерала
дать ему рабочих, чтобы исправить на его батарее две амбразуры, которые были засыпаны. — Мне генерал приказал узнать, — продолжал Калугин, когда
командир батареи перестал говорить с генералом, — могут ли ваши орудия стрелять по траншее картечью?
— Бомбами пускать! сук[ин] сын е….. твою м…
Дай только добраться, тогда попробуешь штыка трехгранного русского, проклятый! — заговорил ротный
командир так громко, что батальонный
командир должен был приказать ему молчать и не шуметь так много.
— Потрудитесь, когда вы пойдете, послать ко мне полкового адъютанта, — заключил полковой
командир, легким поклоном
давая чувствовать, что аудиенция кончена.
— А еще бы у него ничего не оставалось! Небось вы будете батарейным
командиром, так в город не
дадите лошади съездить!
Следственно, если при таком строгом содержании, как в нашем остроге, при военном начальстве, на глазах самого генерал-губернатора и, наконец, ввиду таких случаев (иногда бывавших), что некоторые посторонние, но официозные люди, по злобе или по ревности к службе, готовы были тайком донести куда следует, что такого-то, дескать, разряда преступникам такие-то неблагонамеренные
командиры дают поблажку, — если в таком месте, говорю я, на преступников-дворян смотрели несколько другими глазами, чем на остальных каторжных, то тем более смотрели на них гораздо льготнее в первом и третьем разряде.
Неточные совпадения
Идти дальше, стараться объяснить его окончательно, значит, напиваться с ним пьяным,
давать ему денег взаймы и потом выслушивать незанимательные повести о том, как он в полку нагрубил
командиру или побил жида, не заплатил в трактире денег, поднял знамя бунта против уездной или земской полиции, и как за то выключен из полка или послан в такой-то город под надзор.
Генерал-губернатор обратился к
командиру с просьбой —
дать переводчика немецкого языка.
Кроме
командира и его помощников, в кают-компании находилось еще несколько пассажиров: молодой японец,
дама, интендантский чиновник и иеромонах Ираклий, сахалинский миссионер, ехавший следом за мною на юг, чтобы оттуда вместе отправиться в Россию.
Исправнику лошадиную кладь закатил и сказал, что если он завтра не поедет, то я еду к другому телу; бабу записал умершею от апоплексического удара, а фельдшеру
дал записочку к городничему, чтобы тот с ним позанялся; эскадронному
командиру сказал: «убирайтесь, ваше благородие, к черту, я ваших мошенничеств прикрывать не намерен», и написал, что следовало; волка посоветовал исправнику казнить по полевому военному положению, а от Ольги Александровны, взволнованной каретою немца Ицки Готлибовича Абрамзона, ушел к вам чай пить.
— Это, брат, еще темна вода во облацех, что тебе министры скажут, — подхватил Кнопов, — а вот гораздо лучше по-нашему, по-офицерски, поступить; как к некоторым полковым
командирам офицеры являлись: «Ваше превосходительство, или берите другой полк, или выходите в отставку, а мы с вами служить не желаем; не делайте ни себя, ни нас несчастными, потому что в противном случае кто-нибудь из нас, по жребию, должен будет вам
дать в публичном месте оплеуху!» — и всегда ведь выходили; ни один не оставался.