Неточные совпадения
И дошло дело до того, что в лугу стали
одни сорные травы, и люди плакались на это и придумывали всякие средства для поправления дела, но не употребляли только
одного того, которое давно уже было предложено им добрым и
мудрым хозяином.
И вот случилось в последнее время
одному человеку, видевшему то жалкое положение, в котором находился луг, и нашедшему в забытых предписаниях хозяина правило о том, чтобы не косить сорную траву, а вырывать ее с корнем, — случилось этому человеку напомнить владельцам луга о том, что они поступали неразумно и что неразумие это уже давно указано было добрым и
мудрым хозяином.
Они называли его безумным гордецом, вообразившим себе, что он
один из всех понял предписание хозяина, другие злостным лжетолкователем и клеветником, третьи, забыв о том, что он говорил не свое, но напоминал только предписания почитаемого всеми
мудрого хозяина, называли его зловредным человеком, желающим развести дурную траву и лишить людей их луга.
И сколько ни разъяснял этот человек, что он не только не желает разводить сорную траву, но, напротив, считает, что в уничтожении дурной травы состоит
одно из главных занятий земледельца, как и понимал это добрый и
мудрый хозяин, слова которого он только напоминает, — сколько он ни говорил этого, его не слушали, потому что окончательно решено было, что человек этот или безумный гордец, превратно толкующий слова
мудрого и доброго хозяина, или злодей, призывающий Людей не к уничтожению сорных трав, а к защите и возращению их.
Неточные совпадения
— Тут есть сестры-братья, которые первый раз с нами радеют о духе. И
один человек усумнился: правильно ли Христа отрицаемся! Может, с ним и другие есть. Так дозволь, кормщица наша
мудрая, я скажу.
Одни считали ее простой, недальней, неглубокой, потому что не сыпались с языка ее ни
мудрые сентенции о жизни, о любви, ни быстрые, неожиданные и смелые реплики, ни вычитанные или подслушанные суждения о музыке и литературе: говорила она мало, и то свое, не важное — и ее обходили умные и бойкие «кавалеры»; небойкие, напротив, считали ее слишком мудреной и немного боялись.
Один Штольц говорил с ней без умолка и смешил ее.
Нет, — горячо и почти грубо напал он на Райского, — бросьте эти конфекты и подите в монахи, как вы сами удачно выразились, и отдайте искусству все, молитесь и поститесь, будьте
мудры и, вместе, просты, как змеи и голуби, и что бы ни делалось около вас, куда бы ни увлекала жизнь, в какую яму ни падали, помните и исповедуйте
одно учение, чувствуйте
одно чувство, испытывайте
одну страсть — к искусству!
Покажите ему в будущем обновление всего человечества и воскресение его, может быть,
одною только русскою мыслью, русским богом и Христом, и увидите, какой исполин, могучий и правдивый,
мудрый и кроткий, вырастет пред изумленным миром, изумленным и испуганным, потому что они ждут от нас
одного лишь меча, меча и насилия, потому что они представить себе нас не могут, судя по себе, без варварства.
Александров и вместе с ним другие усердные слушатели отца Иванцова-Платонова очень скоро отошли от него и перестали им интересоваться. Старый
мудрый протоиерей не обратил никакого внимания на это охлаждение. Он в этом отношении был похож на
одного древнего философа, который сказал как-то: «Я не говорю для толпы. Я говорю для немногих. Мне достаточно даже
одного слушателя. Если же и
одного нет — я говорю для самого себя».