Неточные совпадения
Зимний дворец после пожара был давно уже отстроен, и Николай жил в нем еще в верхнем этаже. Кабинет, в котором он принимал с докладом министров и высших начальников, была очень высокая комната с четырьмя большими окнами. Большой портрет императора Александра I висел на главной стене. Между окнами стояли два бюро. По стенам стояло несколько стульев, в середине комнаты —
огромный письменный стол, перед столом
кресло Николая, стулья для принимаемых.
Книгохранилище замка Дукс, в Богемии. Темный, мрачный покой. Вечный сон нескольких тысяч книг. Единственное
огромное кресло с перекинутым через него дорожным плащом. Две свечи по сторонам настольного Ариоста зажжены только для того, чтобы показать — во всей огромности — мрак. Красный, в ледяной пустыне, островок камина. Не осветить и не согреть. На полу, в дальнедорожном разгроме: рукописи, письма, отрепья. Чемодан, извергнув, ждет.
Только теперь я заметил среди пестроты этой комнаты фигуру хозяина. Он сидел в
огромном кресле, вроде председательского, с очень высокой спинкой, и теперь сделал движение, как будто хотел подняться мне навстречу. Впрочем, движение это было скорее символическое: выходить из-за стола с близко придвинутым тяжелым креслом было неудобно. Я и принял это, как величаво-снисходительную любезность, подошел сам и назвал свою фамилию.
Неточные совпадения
Через два часа Клим Самгин сидел на скамье в парке санатории, пред ним в
кресле на колесах развалился Варавка, вздувшийся, как
огромный пузырь, синее лицо его, похожее на созревший нарыв, лоснилось, медвежьи глаза смотрели тускло, и было в них что-то сонное, тупое. Ветер поднимал дыбом поредевшие волосы на его голове, перебирал пряди седой бороды, борода лежала на животе, который поднялся уже к подбородку его. Задыхаясь, свистящим голосом он понукал Самгина:
Усадив его в
кресло у
огромного рабочего стола, Варавка продолжал:
Снится еще Илье Ильичу большая темная гостиная в родительском доме, с ясеневыми старинными
креслами, вечно покрытыми чехлами, с
огромным, неуклюжим и жестким диваном, обитым полинялым голубым барканом в пятнах, и одним большим кожаным
креслом.
Это был просторный, удобный, даже роскошный, кабинет.
Огромный платяной шкап орехового дерева, большой письменный стол с полками, пьянино, два мягкие дивана и более полудюжины
кресел составляли его мебель. Вот там-то, между шкапом и пьянино, крепко привинченными к стене и полу, была одна полукруглая софа, представлявшая надежное убежище от кораблекрушения.
— И ведь сколько и каких напряженных усилий стоит это притворство, — продолжал думать Нехлюдов, оглядывая эту
огромную залу, эти портреты, лампы,
кресла, мундиры, эти толстые стены, окна, вспоминая всю громадность этого здания и еще бòльшую громадность самого учреждения, всю армию чиновников, писцов, сторожей, курьеров, не только здесь, но во всей России, получающих жалованье за эту никому ненужную комедию.