Неточные совпадения
Если бы не вразумил вас тогда, в 1840 году, бог, вы бы
уже были солдатами и ходили вместо
кинжалов со штыками, а жены ваши ходили бы без шаровар и были бы поруганы.
Перед рассветом Хаджи-Мурат опять вышел в сени, чтобы взять воды для омовения. В сенях еще громче и чаще, чем с вечера, слышны были заливавшиеся перед светом соловьи. В комнате же нукеров слышно было равномерное шипение и свистение железа по камню оттачиваемого
кинжала. Хаджи-Мурат зачерпнул воды из кадки и подошел
уже к своей двери, когда услыхал в комнате мюридов, кроме звука точения, еще и тонкий голос Ханефи, певшего знакомую Хаджи-Мурату песню. Хаджи-Мурат остановился и стал слушать.
Увидав, что они не могут догнать казака, Ханефи с Хан-Магомой вернулись к своим. Гамзало, добив
кинжалом Игнатова, прирезал и Назарова, свалив его с лошади. Хан-Магома снимал с убитых сумки с патронами. Ханефи хотел взять лошадь Назарова, но Хаджи-Мурат крикнул ему, что не надо, и пустился вперед по дороге. Мюриды его поскакали за ним, отгоняя от себя бежавшую за ними лошадь Петракова. Они были
уже версты за три от Нухи среди рисовых полей, когда раздался выстрел с башни, означавший тревогу.
Неточные совпадения
— Преглупый народ! — отвечал он. — Поверите ли? ничего не умеют, не способны ни к какому образованию!
Уж по крайней мере наши кабардинцы или чеченцы хотя разбойники, голыши, зато отчаянные башки, а у этих и к оружию никакой охоты нет: порядочного
кинжала ни на одном не увидишь.
Уж подлинно осетины!
В кабинете ковер грошовый на стену прибил,
кинжалов, пистолетов тульских навешал:
уж диви бы охотник, а то и ружье-то никогда в руки не брал.
В трактире «Столичный город» он
уже давно слегка познакомился с одним молодым чиновником и как-то узнал в трактире же, что этот холостой и весьма достаточный чиновник до страсти любит оружие, покупает пистолеты, револьверы,
кинжалы, развешивает у себя по стенам, показывает знакомым, хвалится, мастер растолковать систему револьвера, как его зарядить, как выстрелить, и проч.
От Мёроса, шедшего с
кинжалом в рукаве, «чтоб город освободить от тирана», от Вильгельма Телля, поджидавшего на
узкой дорожке в Кюснахте Фогта — переход к 14 декабря и Николаю был легок. Мысли эти и эти сближения не были чужды Нику, ненапечатанные стихи Пушкина и Рылеева были и ему известны; разница с пустыми мальчиками, которых я изредка встречал, была разительна.
Павла точно
кинжалом ударило в сердце. К чему этот безличный вопрос и безличный ответ? Он, кроме
уж любви, начал чувствовать и мучения ревности.