Неточные совпадения
Девушка, которую он назвал своей сестрою, с первого взгляда показалась мне
очень миловидной. Было что-то свое, особенное, в складе ее смугловатого, круглого лица, с небольшим тонким носом, почти детскими щечками и черными, светлыми глазами. Она была грациозно сложена, но как будто
не вполне еще развита. Она нисколько
не походила на своего брата.
— Да, да, — подхватил он со вздохом, — вы правы; все это
очень плохо и незрело, что делать!
Не учился я как следует, да и проклятая славянская распущенность берет свое. Пока мечтаешь о работе, так и паришь орлом: землю, кажется, сдвинул бы с места — а в исполнении тотчас слабеешь и устаешь.
Гагин ничего
не отвечал ей; а она, с стаканом в руке, пустилась карабкаться по развалинам, изредка останавливаясь, наклоняясь и с забавной важностью роняя несколько капель воды, ярко блестевших на солнце. Ее движенья были
очень милы, но мне по-прежнему было досадно на нее, хотя я невольно любовался ее легкостью и ловкостью. На одном опасном месте она нарочно вскрикнула и потом захохотала… Мне стало еще досаднее.
Он был
очень мил и умен, но я
не мог себе представить, что с ним станется, как только он возмужает.
Я улыбался, потирал руки, удивлялся случаю, внезапно подтвердившему мои догадки (я ни на одно мгновенье
не усомнился в их справедливости), а между тем на сердце у меня было
очень горько.
Я спал дурно и на другое утро встал рано, привязал походную котомочку за спину и, объявив своей хозяйке, чтобы она
не ждала меня к ночи, отправился пешком в горы, вверх по течению реки, на которой лежит городок З. Эти горы, отрасли хребта, называемого Собачьей спиной (Hundsrück),
очень любопытны в геологическом отношении; в особенности замечательны они правильностью и чистотой базальтовых слоев; но мне было
не до геологических наблюдений.
Признаюсь, мне стало
очень досадно на Асю; уж и без того мне было
не по себе, а тут опять этот неестественный смех, эти странные ужимки.
—
Не знаю, но вы были сердиты и ушли сердитыми. Мне было
очень досадно, что вы так ушли, и я рада, что вы вернулись.
Бодро шел я по знакомой дороге, беспрестанно посматривая на издали белевший домик; я
не только о будущем — я о завтрашнем дне
не думал; мне было
очень хорошо.
— Когда я жила с матушкой… я думала, отчего это никто
не может знать, что с ним будет; а иногда и видишь беду — да спастись нельзя; и отчего никогда нельзя сказать всей правды?.. Потом я думала, что я ничего
не знаю, что мне надобно учиться. Меня перевоспитать надо, я
очень дурно воспитана. Я
не умею играть на фортепьяно,
не умею рисовать, я даже шью плохо. У меня нет никаких способностей, со мной, должно быть,
очень скучно.
Вы
очень милый человек, — продолжал Гагин, — но почему она вас так полюбила — этого я, признаюсь,
не понимаю.
Гагин взял записку, быстро пробежал ее и уронил руки на колени. Выражение изумления на его лице было
очень забавно, но мне было
не до смеху.
Г-жа Простакова. Не умирал! А разве ему и умереть нельзя? Нет, сударыня, это твои вымыслы, чтоб дядюшкою своим нас застращать, чтоб мы дали тебе волю. Дядюшка-де человек умный; он, увидя меня в чужих руках, найдет способ меня выручить. Вот чему ты рада, сударыня; однако, пожалуй,
не очень веселись: дядюшка твой, конечно, не воскресал.
Есть законы мудрые, которые хотя человеческое счастие устрояют (таковы, например, законы о повсеместном всех людей продовольствовании), но, по обстоятельствам, не всегда бывают полезны; есть законы немудрые, которые, ничьего счастья не устрояя, по обстоятельствам бывают, однако ж, благопотребны (примеров сему не привожу: сам знаешь!); и есть, наконец, законы средние,
не очень мудрые, но и не весьма немудрые, такие, которые, не будучи ни полезными, ни бесполезными, бывают, однако ж, благопотребны в смысле наилучшего человеческой жизни наполнения.
Грушницкий принял таинственный вид: ходит, закинув руки за спину, и никого не узнает; нога его вдруг выздоровела: он едва хромает. Он нашел случай вступить в разговор с княгиней и сказал какой-то комплимент княжне: она, видно,
не очень разборчива, ибо с тех пор отвечает на его поклон самой милой улыбкою.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Помилуйте, я никак
не смею принять на свой счет… Я думаю, вам после столицы вояжировка показалась
очень неприятною.
Хлестаков (голосом вовсе
не решительным и
не громким,
очень близким к просьбе).Вниз, в буфет… Там скажи… чтобы мне дали пообедать.
Хлестаков. Покорно благодарю. Я сам тоже — я
не люблю людей двуличных. Мне
очень нравится ваша откровенность и радушие, и я бы, признаюсь, больше бы ничего и
не требовал, как только оказывай мне преданность и уваженье, уваженье и преданность.
Хлестаков. Прощайте, Антон Антонович!
Очень обязан за ваше гостеприимство. Я признаюсь от всего сердца: мне нигде
не было такого хорошего приема. Прощайте, Анна Андреевна! Прощайте, моя душенька Марья Антоновна!
Я
не люблю церемонии. Напротив, я даже стараюсь всегда проскользнуть незаметно. Но никак нельзя скрыться, никак нельзя! Только выйду куда-нибудь, уж и говорят: «Вон, говорят, Иван Александрович идет!» А один раз меня приняли даже за главнокомандующего: солдаты выскочили из гауптвахты и сделали ружьем. После уже офицер, который мне
очень знаком, говорит мне: «Ну, братец, мы тебя совершенно приняли за главнокомандующего».