Неточные совпадения
Марья Дмитриевна опять до того смешалась, что даже выпрямилась и руки развела. Паншин
пришел ей на помощь и вступил в разговор с Лаврецким. Марья Дмитриевна успокоилась, опустилась на спинку кресел и лишь изредка вставляла свое словечко; но при этом так жалостливо глядела на своего гостя, так значительно вздыхала и так уныло покачивала головой, что тот, наконец,
не вытерпел и довольно резко спросил ее: здорова ли она?
Петр Андреич, узнав о свадьбе сына, слег в постель и запретил упоминать при себе имя Ивана Петровича; только мать, тихонько от мужа, заняла у благочинного и
прислала пятьсот рублей ассигнациями да образок его жене; написать она побоялась, но велела сказать Ивану Петровичу через посланного сухопарого мужичка, умевшего уходить в сутки по шестидесяти верст, чтоб он
не очень огорчался, что, бог даст, все устроится и отец переложит гнев на милость; что и ей другая невестка была бы желательнее, но что, видно, богу так было угодно, а что она посылает Маланье Сергеевне свое родительское благословение.
«Прилагаемая бумажка вам объяснит все. Кстати скажу вам, что я
не узнал вас: вы, такая всегда аккуратная, роняете такие важные бумаги. (Эту фразу бедный Лаврецкий готовил и лелеял в течение нескольких часов.) Я
не могу больше вас видеть; полагаю, что и вы
не должны желать свидания со мною. Назначаю вам пятнадцать тысяч франков в год; больше дать
не могу.
Присылайте ваш адрес в деревенскую контору. Делайте, что хотите; живите, где хотите. Желаю вам счастья. Ответа
не нужно».
— Извините, пожалуйста, — проговорил Лаврецкий, — я… я
не то хотел сказать, я
пришел проститься с вами, я через час еду в деревню.
— Кажется, он ей нравится, а впрочем, господь ее ведает! Чужая душа, ты знаешь, темный лес, а девичья и подавно. Вот и Шурочкину душу — поди, разбери! Зачем она прячется, а
не уходит, с тех пор как ты
пришел?
Марья Дмитриевна появилась в сопровождении Гедеоновского; потом
пришла Марфа Тимофеевна с Лизой, за ними
пришли остальные домочадцы; потом приехала и любительница музыки, Беленицына, маленькая, худенькая дама, с почти ребяческим, усталым и красивым личиком, в шумящем черном платье, с пестрым веером и толстыми золотыми браслетами; приехал и муж ее, краснощекий, пухлый человек, с большими ногами и руками, с белыми ресницами и неподвижной улыбкой на толстых губах; в гостях жена никогда с ним
не говорила, а дома, в минуты нежности, называла его своим поросеночком...
Тот продолжал моргать глазами и утираться. Лиза
пришла в гостиную и села в угол; Лаврецкий посмотрел на нее, она на него посмотрела — и обоим стало почти жутко. Он прочел недоумение и какой-то тайный упрек на ее лице. Поговорить с нею, как бы ему хотелось, он
не мог; оставаться в одной комнате с нею, гостем в числе других гостей, — было тяжело: он решился уйти. Прощаясь с нею, он успел повторить, что
придет завтра, и прибавил, что надеется на ее дружбу.
— Я
не думал
прийти сюда, — начал он, — меня привело… Я… я… я люблю вас, — произнес он с невольным ужасом.
Измученный,
пришел он перед утром к Лемму. Долго он
не мог достучаться; наконец в окне показалась голова старика в колпаке: кислая, сморщенная, уже нисколько
не похожая на ту вдохновенно суровую голову, которая, двадцать четыре часа тому назад, со всей высоты своего художнического величия царски глянула на Лаврецкого.
— За что ты меня убила? За что ты меня убила? — так начала свои жалобы огорченная вдова. — Кого тебе еще нужно? Чем он тебе
не муж? Камер-юнкер!
не интересан! Он в Петербурге на любой фрейлине мог бы жениться. А я-то, я-то надеялась! И давно ли ты к нему изменилась? Откуда-нибудь эта туча надута,
не сама собой
пришла. Уж
не тот ли фофан? Вот нашла советчика!
Он
пришел рано: почти никого еще
не было в церкви; дьячок на клиросе читал часы; изредка прерываемый кашлем, голос его мерно гудел, то упадая, то вздуваясь.
Она
пришла раньше его, но он ее
не заметил; прижавшись в промежуточек между стеной и клиросом, она
не оглядывалась,
не шевелилась.
Громко кликала я матушку. // Отзывались ветры буйные, // Откликались горы дальние, // А родная
не пришла! // День денна моя печальница, // В ночь — ночная богомолица! // Никогда тебя, желанная, // Не увижу я теперь! // Ты ушла в бесповоротную, // Незнакомую дороженьку, // Куда ветер не доносится, // Не дорыскивает зверь…
Неточные совпадения
Голоса купцов. Допустите, батюшка! Вы
не можете
не допустить: мы за делом
пришли.
Хлестаков. Да, совсем темно. Хозяин завел обыкновение
не отпускать свечей. Иногда что-нибудь хочется сделать, почитать или
придет фантазия сочинить что-нибудь, —
не могу: темно, темно.
Осип (кричит в окно).Пошли, пошли!
Не время, завтра
приходите!
Городничий. Да вы
не извольте беспокоиться, он подождет. (Слуге.)Пошел вон, тебе
пришлют.
Приготовь поскорее комнату для важного гостя, ту, что выклеена желтыми бумажками; к обеду прибавлять
не трудись, потому что закусим в богоугодном заведении у Артемия Филипповича, а вина вели побольше; скажи купцу Абдулину, чтобы
прислал самого лучшего, а
не то я перерою весь его погреб.