Неточные совпадения
И те и другие считали его гордецом; и те и другие его уважали за его отличные, аристократические манеры, за слухи о его победах; за то, что он прекрасно одевался и всегда останавливался в лучшем номере лучшей гостиницы; за то, что он вообще хорошо обедал, а однажды даже пообедал с Веллингтоном [Веллингтон Артур Уэлсли (1769–1852) — английский полководец и
государственный деятель; в 1815 году при содействии прусской армии одержал победу над Наполеоном при Ватерлоо.] у Людовика-Филиппа; [Людовик-Филипп, Луи-Филипп — французский король (1830–1848); февральская революция 1848 года заставила Людовика-Филиппа отречься от престола и бежать в Англию, где он и умер.] за то, что он всюду возил с собою настоящий серебряный несессер и походную ванну; за то, что от него пахло какими-то необыкновенными, удивительно «благородными» духами; за то, что он мастерски играл в вист и всегда проигрывал; наконец, его уважали также за его безукоризненную честность.
Он был тоже из «молодых», то есть ему недавно минуло сорок лет, но он уже метил в
государственные люди и на каждой стороне груди носил по звезде.
«Энергия необходима, — говаривал он тогда, — l’energie est la première qualite d’un homme d’ètat»; [Энергия — первейшее качество
государственного человека (фр.).] а со всем тем он обыкновенно оставался в дураках и всякий несколько опытный чиновник садился на него верхом.
В сущности, Матвей Ильич недалеко ушел от тех
государственных мужей Александровского времени, которые, готовясь идти на вечер к г-же Свечиной, [Свечина С. П. (1782–1859) — писательница мистического направления.
Как Сперанский, [Сперанский Михаил Михайлович (1772–1839) — выдающийся русский
государственный деятель, автор демократических реформ.
Под давлением реакционного дворянства в 1812 году отстранен от
государственной службы и выслан из столицы.
— Как тебе сказать? Господин Базаров непочтительно отозвался о сэре Роберте Пиле. [Пиль Роберт (1788–1850) — английский
государственный деятель, консерватор.] Спешу прибавить, что во всем этом виноват один я, а господин Базаров вел себя отлично. Я его вызвал.
Неточные совпадения
Аммос Федорович. Опасно, черт возьми! раскричится:
государственный человек. А разве в виде приношенья со стороны дворянства на какой-нибудь памятник?
О! я шутить не люблю. Я им всем задал острастку. Меня сам
государственный совет боится. Да что в самом деле? Я такой! я не посмотрю ни на кого… я говорю всем: «Я сам себя знаю, сам». Я везде, везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш… (Поскальзывается и чуть-чуть не шлепается на пол, но с почтением поддерживается чиновниками.)
Здесь много чиновников. Мне кажется, однако ж, они меня принимают за
государственного человека. Верно, я вчера им подпустил пыли. Экое дурачье! Напишу-ка я обо всем в Петербург к Тряпичкину: он пописывает статейки — пусть-ка он их общелкает хорошенько. Эй, Осип, подай мне бумагу и чернила!
Бобчинский. А я так думаю, что генерал-то ему и в подметки не станет! а когда генерал, то уж разве сам генералиссимус. Слышали: государственный-то совет как прижал? Пойдем расскажем поскорее Аммосу Федоровичу и Коробкину. Прощайте, Анна Андреевна!
Городничий. Лучше ж я употреблю это время на пользу
государственную.