Он молчал и в ужасе слушал ее слезы, не смея мешать им. Он не чувствовал жалости ни к ней, ни к себе; он был сам жалок. Она опустилась в кресло и, прижав голову к платку,
оперлась на стол и плакала горько. Слезы текли не как мгновенно вырвавшаяся жаркая струя, от внезапной и временной боли, как тогда в парке, а изливались безотрадно, холодными потоками, как осенний дождь, беспощадно поливающий нивы.
У одного окна, с одного конца стола, сидела Верочка и вязала шерстяной нагрудник отцу, свято исполняя заказ Марьи Алексевны; у другого окна, с другого конца стола, сидел Лопухов; локтем одной руки
оперся на стол, и в этой руке была сигара, а другая рука у него была засунута в карман; расстояние между ним и Верочкою было аршина два, если не больше.
Наташа побледнела и встала с места. Вдруг глаза ее загорелись. Она стала, слегка
опершись на стол, и в волнении смотрела на дверь, в которую должен был войти незваный гость.
— Как же это так? Вы нам скажите, пожалуйста, где он? Vous n'y perdrez rien, [Вы ничего не потеряете — Франц.] между тем как нам это очень нужно, — говорил, семеня, юнейший гость мой, меж тем как старейший строго молчал,
опираясь на стол рукою в белой замшевой перчатке.
Неточные совпадения
Карл Иваныч был глух
на одно ухо, а теперь от шума за роялем вовсе ничего не слыхал. Он нагнулся ближе к дивану,
оперся одной рукой о
стол, стоя
на одной ноге, и с улыбкой, которая тогда мне казалась верхом утонченности, приподнял шапочку над головой и сказал:
Вдруг он переступил осторожно через порог, бережно притворил за собой дверь, подошел к
столу, подождал с минуту, — все это время не спуская с него глаз, — и тихо, без шуму, сел
на стул подле дивана; шляпу поставил сбоку,
на полу, а обеими руками
оперся на трость, опустив
на руки подбородок.
Мармеладов стукнул себя кулаком по лбу, стиснул зубы, закрыл глаза и крепко
оперся локтем
на стол. Но через минуту лицо его вдруг изменилось, и с каким-то напускным лукавством и выделанным нахальством взглянул
на Раскольникова, засмеялся и проговорил:
Этого Самгин не ожидал, но и не почувствовал себя особенно смущенным или обиженным. Пожав плечами, он молча усмехнулся, а жандарм, разрезав ножницами воздух, ткнул ими в бумаги
на столе и,
опираясь на них, привстал, наклонился к Самгину, тихо говоря:
Они, трое, все реже посещали Томилина. Его обыкновенно заставали за книгой, читал он —
опираясь локтями о
стол, зажав ладонями уши. Иногда — лежал
на койке, согнув ноги, держа книгу
на коленях, в зубах его торчал карандаш.
На стук в дверь он никогда не отвечал, хотя бы стучали три, четыре раза.