Садясь в тарантас к Базарову, Аркадий крепко стиснул ему руку и долго ничего не говорил. Казалось, Базаров понял и оценил и это пожатие, и это молчание. Предшествовавшую ночь он всю не спал и не курил и почти ничего не ел уже несколько дней. Сумрачно и резко выдавался его похудалый профиль из-под нахлобученной фуражки.
Когда же Базаров, после неоднократных обещаний вернуться никак не позже месяца, вырвался наконец из удерживавших его объятий и
сел в тарантас; когда лошади тронулись, и колокольчик зазвенел, и колеса завертелись, — и вот уже глядеть вслед было незачем, и пыль улеглась, и Тимофеич, весь сгорбленный и шатаясь на ходу, поплелся назад в свою каморку; когда старички остались одни в своем, тоже как будто внезапно съежившемся и подряхлевшем доме, — Василий Иванович, еще за несколько мгновений молодцевато махавший платком на крыльце, опустился на стул и уронил голову на грудь.
Такими-то рассуждениями старался помочь Лаврецкий своему горю, но оно было велико и сильно; и сама, выжившая не столько из ума, сколько изо всякого чувства, Апраксея покачала головой и печально проводила его глазами, когда он
сел в тарантас, чтобы ехать в город. Лошади скакали; он сидел неподвижно и прямо и неподвижно глядел вперед на дорогу.
Между тем все приготовил к моему возвращению. 2 октября в час пополудни
сел в тарантас с Батеньковым и Лебедем. Они меня проводили до Самолета. Татьяна Александровна, прощаясь со мной, просила меня сказать тебе, что утешается мечтой к Новому году быть у тебя в Марьине. Не знаю почему — они все говорят мне о тебе. Видно, что-нибудь значит. [То есть декабристы понимали, что Пущин и Фонвизина скоро соединят свои судьбы.]
Я не заснул всю ночь, и в пять часов, решив, что не могу оставаться более в этом напряжении и сейчас же поеду, я встал, разбудил сторожа, который мне прислуживал, и послал его на лошадьми. В заседание я послал записку о том, что я по экстренному делу вызван в Москву; потому прошу, чтобы меня заменил член. В восемь часов я
сел в тарантас и поехал.
Неточные совпадения
Хозяйка предложила Нехлюдову
тарантас доехать до полуэтапа, находившегося на конце
села, но Нехлюдов предпочел идти пешком. Молодой малый, широкоплечий богатырь, работник,
в огромных свеже-вымазанных пахучим дегтем сапогах, взялся проводить. С неба шла мгла, и было так темно, что как только малый отделялся шага на три
в тех местах, где не падал свет из окон, Нехлюдов уже не видал его, а слышал только чмоканье его сапог по липкой, глубокой грязи.
Красавица ушла с крылечка
в горницу, а вслед за нею через несколько минут туда же ушла и Марина Абрамовна.
Тарантас был совсем готов: только
сесть да ехать. Солнышко выглянуло своим красным глазом; извозчики длинною вереницею потянулись со двора. Никитушка зевнул и как-то невольно крякнул.
— Носи ее, как ребеночка малого, — говорила старуха, закрывая упавшую
в тарантас девушку,
села сама впереди против барышень под фордеком и крикнула: — С Богом, Никитушка.
Людям остающимся всегда тяжелее нравственно — чем людям уезжающим. Павел с каким-то тупым вниманием смотрел на все сборы; он подошел к
тарантасу, когда Клеопатра Петровна, со своим окончательно уже могильным выражением
в лице,
села в него; Павел поправил за ней подушку и спросил, покойно ли ей.
На постоялый двор, стоящий
в самом центре огромного
села, въезжают четыре тройки. Первая, заложенная
в тарантас чудовищных размеров, везет самих хозяев; остальные три заложены
в простые кибитки, из которых
в одной помещаются два господина
в гражданском платье;
в другой приказчик Петр Парамоныч, тучный малый,
в замасленном длиннополом сюртуке, и горничная девушка;
в третьей повар с кухнею.