Неточные совпадения
Душа во мне замирала при мысли, что может возникнуть какой-нибудь неуместный разговор об
особе, защищать которую я не мог, не ставя ее в ничем не заслуженный неблагоприятный свет. Поэтому под гром марша я шел мимо далекой аллеи, даже не поворачивая головы в ту сторону. Это не мешало мне вглядываться, скосив влево глаза, и — у
страха глаза велики — мне показалось в темном входе в аллею белое пятно. Тяжелое это было прощанье…
Я все это так подробно описываю, потому что оно произвело на меня впечатление
особого страха. — Mais c'est un bouge! [Но это же трущобы! (фр.).] — прошептала я, озираясь во все стороны.
Неточные совпадения
Родион Антоныч хочет взлететь, но никак не может подняться, открывает со
страху глаза и вскрикивает: вместо Зареза над ним стоит та
особа, о которой писал Загнеткин, а в сторонке покатывается со смеху Тетюев.
— Оставьте, оставьте, не надо. Нехорошо так говорить. Что может быть хуже заочного, безответственного глумления. Нащекина умная, добрая и достойная
особа. Не виновата же она в том, что ей приходится строго исполнять все параграфы нашего институтского, полумонастырского устава. И мне тем более хочется заступиться за нее, что над ней так жестоко смеется… — она замолкает на минуту, точно в нерешительности, и вдруг говорит: — смеется мой рыцарь без
страха и упрека.
Начинают просто, без
особых возгласов, но зато первые перескакивают через главное препятствие, не задумавшись, без
страха, идя прямо на все ножи, — и все бросаются за ними и идут слепо, идут до самой последней стены, где обыкновенно и кладут свои головы.
Наружность его не обещала ничего важного; но
страх, с которым смотрели на него все окружающие, и имя, произносимое вполголоса почти всеми, тотчас надоумили Киршу, что он видит в сей почтенной
особе хозяина пчельника, где жизнь его висела на волоске.
Боялся не он — боялось его молодое, крепкое, сильное тело, которое не удавалось обмануть ни гимнастикой немца Мюллера, ни холодными обтираниями. И чем крепче, чем свежее оно становилось после холодной воды, тем острее и невыносимее делались ощущения мгновенного
страха. И именно в те минуты, когда на воле он ощущал
особый подъем жизнерадостности и силы, утром, после крепкого сна и физических упражнений, — тут появлялся этот острый, как бы чужой
страх. Он заметил это и подумал: