— У нас развивается опасная болезнь, которую я назвал бы гипертрофией критического отношения к действительности. Трансплантация политических идей Запада
на русскую почву — необходима, это бесспорно. Но мы не должны упускать из виду огромное значение некоторых особенностей национального духа и быта.
Утешься, добрая мать: твой сын вырос
на русской почве — не в будничной толпе, с бюргерскими коровьими рогами, с руками, ворочающими жернова. Вблизи была Обломовка: там вечный праздник! Там сбывают с плеч работу, как иго; там барин не встает с зарей и не ходит по фабрикам около намазанных салом и маслом колес и пружин.
Такие идеологи государственности, как Катков или Чичерин, всегда казались не русскими, какими-то иностранцами
на русской почве, как иностранной, не русской всегда казалась бюрократия, занимавшаяся государственными делами — не русским занятием.
Неточные совпадения
Славянофильство прежде всего утверждало своеобразный тип
русской культуры
на почве восточного православия и противопоставляло его западному типу культуры и католичеству.
На необъятной
русской равнине возвышаются церкви, подымаются святые и старцы, но
почва равнины еще натуралистическая, быт еще языческий.
Нам,
русским, необходимо духовное воодушевление
на почве осознания великих исторических задач, борьба за повышение ценности нашего бытия в мире, за наш дух, а не
на почве того сознания, что немцы злодеи и безнравственны, а мы всегда правы и нравственно выше всех.
И даже отпадавшие от православия
русские люди остаются православными по своему душевному типу, и труднее всего им постигнуть католическую культуру и душевный тип,
на ее
почве вырастающий.
На этой же
почве рождается и давно известная слабость
русской воли,
русского характера.