Неточные совпадения
Игравший Годунова Дальский, с его нервным лицом и зоркими соколиными глазами, поражал зрителей
каждым своим
словом. Во время тех картин, в которых мы не были заняты
на сцене, мы с Ольгой с замиранием сердца следили за его игрой, примостившись у последней кулисы. Какая мощь, сила! Какой огонь!
Я говорила
на всех предыдущих репетициях вполголоса, смущаясь
каждого взгляда, краснея от
каждого слова, произнесенного присутствовавшими, относя это все
на собственный счет. Но сейчас я хотела попробовать себя «во всю полноту роли», как это принято называть
на театральном языке, и начала говорить громко, во весь голос и с настроением.
Там, за рампой, притаив дыхание, замерла темная толпа.
Каждое мое
слово ловится
на лету благодарной и нетребовательной публикой. И я чувствую, как тонкие, невидимые нити перебрасываются от меня через рампу и соединяются с теми, которые тянутся ко мне оттуда, из этой темной залы, притихшей сейчас, как будто не дышащей.
Каждую субботу «Ноев ковчег» останавливается
на Кузнечном перед воротами дома, где я живу, и увозит меня в Пороховой театр. Приходится играть разные роли, начиная с четырнадцатилетних девочек и кончая семидесятилетними старухами, от драматических до самых комических. Вспоминаются
слова «маэстро» о том, что артист должен уметь играть все.
Он подрос и окреп за эти два года. Прекрасно управляет своими ножками и умеет презабавно лепетать. «Сиятельная» нянька обращается с ним великолепно, зато мне самой делает жизнь невыносимой в полном смысле этого
слова. Она не в меру требовательна ко мне, не считается с моими скудными средствами и желает во что бы то ни стало забрать меня в свои руки. Особенно же невзлюбила она Анюту и
каждую секунду бегает жаловаться
на нее.
Брундегильда и маленький принц, сын рыцаря Трумвиля, плывут
на большом корабле среди безбрежного океана, плывут в счастливую страну. В счастливой стране — земля из шоколада, и мармеладные деревья, и конфетные домики. А речки и озера из сиропа. Брундегильда говорит об этом сыну. И маленький принц с широко раскрытыми глазами ловит
каждое слово… А корабль плывет. Ревут морские волны, и счастливая страна уже близко…
Услыхав голос Анны, нарядная, высокая, с неприятным лицом и нечистым выражением Англичанка, поспешно потряхивая белокурыми буклями, вошла в дверь и тотчас же начала оправдываться, хотя Анна ни в чем не обвиняла ее.
На каждое слово Анны Англичанка поспешно несколько раз приговаривала: «yes, my lady». [да, сударыня.]
Ах, как я любила… Я до обожания любила этот романс, Полечка!.. знаешь, твой отец… еще женихом певал… О, дни!.. Вот бы, вот бы нам спеть! Ну как же, как же… вот я и забыла… да напомните же, как же? — Она была в чрезвычайном волнении и усиливалась приподняться. Наконец, страшным, хриплым, надрывающимся голосом она начала, вскрикивая и задыхаясь
на каждом слове, с видом какого-то возраставшего испуга:
— То есть в двух словах, — упирая
на каждое слово, проговорил опять отец Паисий, — по иным теориям, слишком выяснившимся в наш девятнадцатый век, церковь должна перерождаться в государство, так как бы из низшего в высший вид, чтобы затем в нем исчезнуть, уступив науке, духу времени и цивилизации.
— Наши… мужики… Николай Еремеич… — заговорил наконец Сидор, запинаясь
на каждом слове, — приказали вашей милости… вот тут… будет… (Он запустил свою ручищу за пазуху армяка и начал вытаскивать оттуда свернутое полотенце с красными разводами.)
Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой
на догадки, и потому
каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Оставшись в отведенной комнате, лежа
на пружинном тюфяке, подкидывавшем неожиданно при
каждом движении его руки и ноги, Левин долго не спал. Ни один разговор со Свияжским, хотя и много умного было сказано им, не интересовал Левина; но доводы помещика требовали обсуждения. Левин невольно вспомнил все его
слова и поправлял в своем воображении то, что он отвечал ему.
Толковал и говорил и с приказчиком, и с мужиком, и мельником — и что, и как, и каковых урожаев можно ожидать, и
на какой лад идет у них запашка, и по сколько хлеба продается, и что выбирают весной и осенью за умол муки, и как зовут
каждого мужика, и кто с кем в родстве, и где купил корову, и чем кормит свинью —
словом, все.
Стол, кресла, стулья — все было самого тяжелого и беспокойного свойства, —
словом,
каждый предмет,
каждый стул, казалось, говорил: «И я тоже Собакевич!» или: «И я тоже очень похож
на Собакевича!»
Долго еще находился Гриша в этом положении религиозного восторга и импровизировал молитвы. То твердил он несколько раз сряду: «Господи помилуй», но
каждый раз с новой силой и выражением; то говорил он: «Прости мя, господи, научи мя, что творить… научи мя, что творити, господи!» — с таким выражением, как будто ожидал сейчас же ответа
на свои
слова; то слышны были одни жалобные рыдания… Он приподнялся
на колени, сложил руки
на груди и замолк.