Неточные совпадения
Вот длинная широкая белая зала. Здесь, должно быть, были когда-то
приемы. И огромная свита во главе с самой императрицей в величавом гросфатере [Старинный танец, заимствованный у немцев.] проходила по этим самым доскам, где проходим мы. В сгустившихся сумерках зимнего вечера тускло поблескивают золоченые рамы огромных портретов. Все цари и царицы. Все словно смотрят
на нас, исполненные недоуменья, откуда
пришла эта веселая, жизнерадостная группа молодых людей в этот тихий, молчаливый приют.
Неточные совпадения
— Э, полноте, что мне теперь
приемы! Другое бы дело, если бы тут находились свидетели, а то ведь мы один
на один шепчем. Сами видите, я не с тем к вам
пришел, чтобы гнать и ловить вас, как зайца. Признаетесь аль нет — в эту минуту мне все равно. Про себя-то я и без вас убежден.
Около нас сидели
на полу переводчики; из баниосов я видел только Хагивари да Ойе-Саброски. При губернаторе они боялись взглянуть
на нас, а может быть, и не очень уважали, пока из Едо не
прислали полномочных, которые делают нам торжественный и почетный
прием. Тогда и прочие зашевелились, не знают, где посадить, жмут руку, улыбаются, угощают.
Теперь ей уж за сорок, и скоро собираются праздновать ее юбилей. В парадные дни и во время официальных
приемов, когда показывают институт влиятельным лицам, она следует за директрисой, в качестве старшей классной дамы, и всегда очень резонно отвечает
на обращаемые к ней вопросы. В будущем она никаких изменений не предвидит, да и никому из начальствующих не
приходит на мысль, что она может быть чем-нибудь иным, кроме образцовой классной дамы.
С незапамятных времен по праздникам и особо торжественным дням танцевали александровцы в институте, и в каждое воскресенье
приходили многие из них с конфетами
на официальный, церемонный
прием к своим сестрам или кузинам, чтобы поболтать с ними полчаса под недреманным надзором педантичных и всевидящих классных дам.
Шаховской вскочил с кресел, хватил себя ладонью по лысине (это был его обыкновенный
прием, выражение вспышки), забормотал, затрещал и запищал своим в высшей степени фальшивым голосом: «Это что еще? дуляк Кокоскин переложил глупейшим образом
на лусские нравы несчастного Мольера и
прислал к нам из Москвы какого-то дуляка ставить свой перевод, как будто бы я без него не умел этого сделать!