— Хорошенькая должна быть корова, которая ест дрова! — усмехнулась Павла Артемьевна и прибавила, вскользь глядя на багрово покрасневшую Машу: — И когда ты писать только выучишься… «Дрова» пишешь вместо «трава», «томажняя» вместо «домашняя». А «кэрава»? Разве есть слово такое? Корова… Понимаешь? Домашнее животное; она
ест траву и сено. Ах, Маша, Маша! Совсем ты неуч у нас!
Неточные совпадения
Было яркое весеннее утро… В огороде Восходного сажали на грядах зелень… Пололи сорную
траву, убирали гряды. Бабушка и Наташа, двухлетняя малютка с сияющими глазками, приплелись поглядеть на работу женщин. Серебристый смех девочки достиг до чопорного дома Маковецких. Вышел генерал в сюртуке с пестрыми погонами «отставного», покончившего свою службу служаки, вышла генеральша в теплом бурнусе, увидали Наташу и сразу очаровались прелестной девочкой.
Что приснится ей в эту ночь, благодаря душистым волшебным купальным
травам, то и
будет с нею, Любочкой, в ее жизни.
— Ну, перестань, не волнуйся; на,
выпей травы, — сказала молодая женщина, подавая ему стакан с каким-то настоем.
— Это простуда; сохрани боже! не надо запускать, вы так уходите себя… может воспаление сделаться; и никаких лекарств! Знаете что? возьмите-ка оподельдоку, да и трите на ночь грудь крепче, втирайте докрасна, а вместо чаю
пейте траву, я вам рецепт дам.
Неточные совпадения
«Вишь, тоже добрый! сжалился», — // Заметил Пров, а Влас ему: // — Не зол… да
есть пословица: // Хвали
траву в стогу, // А барина — в гробу! // Все лучше, кабы Бог его // Прибрал… Уж нет Агапушки…
Не
будь у нас помещиков, // Не наготовим хлебушка, // Не запасем
травы!
Небо раскалилось и целым ливнем зноя обдавало все живущее; в воздухе замечалось словно дрожанье и пахло гарью; земля трескалась и сделалась тверда, как камень, так что ни сохой, ни даже заступом взять ее
было невозможно;
травы и всходы огородных овощей поблекли; рожь отцвела и выколосилась необыкновенно рано, но
была так редка, и зерно
было такое тощее, что не чаяли собрать и семян; яровые совсем не взошли, и засеянные ими поля стояли черные, словно смоль, удручая взоры обывателей безнадежной наготою; даже лебеды не родилось; скотина металась, мычала и ржала; не находя в поле пищи, она бежала в город и наполняла улицы.
Но бригадир
был непоколебим. Он вообразил себе, что
травы сделаются зеленее и цветы расцветут ярче, как только он выедет на выгон."Утучнятся поля, прольются многоводные реки, поплывут суда, процветет скотоводство, объявятся пути сообщения", — бормотал он про себя и лелеял свой план пуще зеницы ока."Прост он
был, — поясняет летописец, — так прост, что даже после стольких бедствий простоты своей не оставил".
Как ни
было легко косить мокрую и слабую
траву, но трудно
было спускаться и подниматься по крутым косогорам оврага.