Неточные совпадения
— Она! Как есть она! — вихрем проносилось в голове девочки. И радостная слезинка повисла на ее реснице. За ней другая, третья… Выступили и покатились крупные градины их по заалевшемуся от
волнения личику. Слезы мешали смотреть… Застилали туманом от Дуни милое зрелище родной сердцу картины… Вот она
подняла руку, чтобы смахнуть досадливые слезинки… и вдруг что-то задела локтем неловкая ручонка… Это «что-то» зашаталось, зашумело и с сухим треском поваленного дерева тяжело грохнулось на пол.
Затаив дыхание, вся охваченная
волнением, Васса проделывала со своим блюдцем и лицом то же самое. То есть сначала водила своим детским пальчиком под дном блюдца, затем
поднимала костлявую ручонку и на своем собственном птичьем лице производила такие же движения, что и Паланя.
Но она с внезапной стойкостью поборола свое
волнение и,
подняв залитое слезами лицо Вассы за подбородок, глубоко заглянула ей в глаза и проговорила тихо и печально...
Неточные совпадения
Но, несмотря на это, в то время как он перевертывал свои этюды,
поднимал сторы и снимал простыню, он чувствовал сильное
волнение, и тем больше, что, несмотря на то, что все знатные и богатые Русские должны были быть скоты и дураки в его понятии, и Вронский и в особенности Анна нравились ему.
Грушницкий стоял передо мною, опустив глаза, в сильном
волнении. Но борьба совести с самолюбием была непродолжительна. Драгунский капитан, сидевший возле него, толкнул его локтем; он вздрогнул и быстро отвечал мне, не
поднимая глаз:
Несмотря на всё свое
волнение, она,
подняв глаза на Нехлюдова, проговорила это быстро, отчетливо, как будто вперед приготовив всё то, что она скажет.
Вера Павловна опять села и сложила руки, Рахметов опять положил перед ее глазами записку. Она двадцать раз с
волнением перечитывала ее. Рахметов стоял подле ее кресла очень терпеливо, держа рукою угол листа. Так прошло с четверть часа. Наконец, Вера Павловна
подняла руку уже смирно, очевидно, не с похитительными намерениями, закрыла ею глаза: «как он добр, как он добр!» проговорила она.
— Запомню, Вениамин Васильевич, — ответил я с
волнением и затем, по внезапному побуждению,
поднял на него глаза, но не решился высказать вставший в уме вопрос. Он, вероятно, понял, потянулся в кресле и быстро встал на ноги.