Неточные совпадения
Нашлись охотники нырять, притащили через несколько
времени багры, притащили даже какую-то рыбацкую сеть, ныряли, нащупывали, ловили, поймали полсотни
больших щеп, но тела не нашли и не поймали.
Едва Верочка разделась и убрала платье, — впрочем, на это ушло много
времени, потому что она все задумывалась: сняла браслет и долго сидела с ним в руке, вынула серьгу — и опять забылась, и много
времени прошло, пока она вспомнила, что ведь она страшно устала, что ведь она даже не могла стоять перед зеркалом, а опустилась в изнеможении на стул, как добрела до своей комнаты, что надобно же поскорее раздеться и лечь, — едва Верочка легла в постель, в комнату вошла Марья Алексевна с подносом, на котором была
большая отцовская чашка и лежала целая груда сухарей.
— Жюли, это сказал не Карасен, — и лучше зови его: Карамзин, — Карамзин был историк, да и то не русский, а татарский, — вот тебе новое доказательство разнообразия наших типов. О ножках сказал Пушкин, — его стихи были хороши для своего
времени, но теперь потеряли
большую часть своей цены. Кстати, эскимосы живут в Америке, а наши дикари, которые пьют оленью кровь, называются самоеды.
— Дмитрий, ты стал плохим товарищем мне в работе. Пропадаешь каждый день на целое утро, и на половину дней пропадаешь по вечерам. Нахватался уроков, что ли? Так
время ли теперь набирать их? Я хочу бросить и те, которые у меня есть. У меня есть рублей 40 — достанет на три месяца до окончания курса. А у тебя было
больше денег в запасе, кажется, рублей до сотни?
Тем
больше, что разбойник — зять, изо всего видно, человек основательный, может быть, и пригодится со
временем.
Дамы по
временам и вслушивались в эти учености, говорившиеся так просто, будто и не учености, и вмешивались в них своими вопросами, а
больше —
больше, разумеется, не слушали, даже обрызгали водою Лопухова и Алексея Петровича, когда они уже очень восхитились великою важностью минерального удобрения; но Алексей Петрович и Лопухов толковали о своих ученостях непоколебимо.
Теперь это дело еще новое; неизвестно, кто из вас
больше способен к нему, так для пробы надобно сначала выбрать на короткое
время, а через неделю увидите, других ли выбрать, или оставить прежних в должности.
Около года Вера Павловна
большую часть дня проводила в мастерской и работала действительно не меньше всякой другой по количеству
времени.
Вере Павловне было совестно: она сама наполовину,
больше, чем наполовину, знала, что как будто и нет необходимости сидеть всю ночь подле больного, и вот заставляет же Кирсанова, человека занятого, терять
время.
И когда скажут это, значит, пришло
время возродиться этому типу, и он возродится в более многочисленных людях, в лучших формах, потому что тогда всего хорошего будет
больше, и все хорошее будет лучше; и опять та же история а новом виде.
В первое
время замужества Веры Павловны Кирсанов бывал у Лопуховых очень часто, почти что через день, а ближе сказать, почти что каждый день, и скоро, да почти что с первого же дня, стал чрезвычайно дружен с Верою Павловною, столько же, как с самим Лопуховым. Так продолжалось с полгода. Однажды они сидели втроем: он, муж и она. Разговор шел, как обыкновенно, без всяких церемоний; Кирсанов болтал
больше всех, но вдруг замолчал.
Две — три недели его тянуло тогда к Лопуховым, но и в это
время было
больше удовольствия от сознания своей твердости в борьбе, чем боли от лишения, а через месяц боль вовсе прошла, и осталось одно довольство своею честностью.
А теперь опасность была
больше, чем тогда: в эти три года Вера Павловна, конечно, много развилась нравственно; тогда она была наполовину еще ребенок, теперь уже не то; чувство, ею внушаемое, уже не могло походить на шутливую привязанность к девочке, которую любишь и над которой улыбаешься в одно и то же
время.
И действительно, она порадовалась; он не отходил от нее ни на минуту, кроме тех часов, которые должен был проводить в гошпитале и Академии; так прожила она около месяца, и все
время были они вместе, и сколько было рассказов, рассказов обо всем, что было с каждым во
время разлуки, и еще
больше было воспоминаний о прежней жизни вместе, и сколько было удовольствий: они гуляли вместе, он нанял коляску, и они каждый день целый вечер ездили по окрестностям Петербурга и восхищались ими; человеку так мила природа, что даже этою жалкою, презренною, хоть и стоившею миллионы и десятки миллионов, природою петербургских окрестностей радуются люди; они читали, они играли в дурачки, они играли в лото, она даже стала учиться играть в шахматы, как будто имела
время выучиться.
Ничего
больше, кроме того, что он все это
время почти каждый вечер или проводил у Лопуховых, или провожал куда-нибудь Веру Павловну, провожал часто вместе с мужем, чаще — один.
И действительно, он исполнил его удачно: не выдал своего намерения ни одним недомолвленным или перемолвленным словом, ни одним взглядом; по-прежнему он был свободен и шутлив с Верою Павловною, по-прежнему было видно, что ему приятно в ее обществе; только стали встречаться разные помехи ему бывать у Лопуховых так часто, как прежде, оставаться у них целый вечер, как прежде, да как-то выходило, что чаще прежнего Лопухов хватал его за руку, а то и за лацкан сюртука со словами: «нет, дружище, ты от этого спора не уйдешь так вот сейчас» — так что все
большую и
большую долю
времени, проводимого у Лопуховых, Кирсанову приводилось просиживать у дивана приятеля.
Подле меня едва ли провел он четверть часа», неправда,
больше полчаса, я думаю, да,
больше полчаса, я уверена, думает Вера Павловна: «кроме того
времени, которое мы сидели рядом в лодке.
Но ведь таких работ у каждого мало,
большая часть и ученой работы — чисто механическая; поэтому три четверти
времени он видит подле себя жену, и порою они приласкают друг друга.
Большую часть
времени, остававшегося у нее свободным, она проводила так же, как он, в одиночестве.
— Друг мой, ты говоришь совершенную правду о том, что честно и бесчестно. Но только я не знаю, к чему ты говоришь ее, и не понимаю, какое отношение может она иметь ко мне. Я ровно ничего тебе не говорил ни о каком намерении рисковать спокойствием жизни, чьей бы то ни было, ни о чем подобном. Ты фантазируешь, и
больше ничего. Я прошу тебя, своего приятеля, не забывать меня, потому что мне, как твоему приятелю, приятно проводить
время с тобою, — только. Исполнишь ты мою приятельскую просьбу?
Половину
времени Вера Павловна тихо сидела в своей комнате одна, отсылая мужа, половину
времени он сидел подле нее и успокоивал ее все теми же немногими словами, конечно,
больше не словами, а тем, что голос его был ровен и спокоен, разумеется, не бог знает как весел, но и не грустен, разве несколько выражал задумчивость, и лицо также.
Стал очень усердно заниматься гимнастикою; это хорошо, но ведь гимнастика только совершенствует материал, надо запасаться материалом, и вот на
время, вдвое
большее занятий гимнастикою, на несколько часов в день, он становится чернорабочим по работам, требующим силы: возил воду, таскал дрова, рубил дрова, пилил лес, тесал камни, копал землю, ковал железо; много работ он проходил и часто менял их, потому что от каждой новой работы, с каждой переменой получают новое развитие какие-нибудь мускулы.
Кроме как в собраниях этого кружка, он никогда ни у кого не бывал иначе, как по делу, и ни пятью минутами
больше, чем нужно по делу, и у себя никого не принимал и не допускал оставаться иначе, как на том же правиле; он без околичностей объявлял гостю: «мы переговорили о вашем деле; теперь позвольте мне заняться другими делами, потому что я должен дорожить
временем».
Узнав такую историю, все вспомнили, что в то
время, месяца полтора или два, а, может быть, и
больше, Рахметов был мрачноватее обыкновенного, не приходил в азарт против себя, сколько бы ни кололи ему глаза его гнусною слабостью, то есть сигарами, и не улыбался широко и сладко, когда ему льстили именем Никитушки Ломова.
А я вспомнил и
больше: в то лето, три — четыре раза, в разговорах со мною, он, через несколько
времени после первого нашего разговора, полюбил меня за то, что я смеялся (наедине с ним) над ним, и в ответ на мои насмешки вырывались у него такого рода слова: «да, жалейте меня, вы правы, жалейте: ведь и я тоже не отвлеченная идея, а человек, которому хотелось бы жить.
Да, уж и в первое
время по возвращении в Петербург Вера Павловна бывала в швейной на Васильевском
больше, как любимая гостья, чем как необходимое лицо.
Но все-таки много работы, и Вера Павловна устала ныне, как уставала и вчера, и третьего дня, как уставала уж месяца два, только еще два месяца, хотя уже
больше полгода прошло со
времени второго замужества; что ж, надобно же было сделать себе свадебный праздник, и она праздновала долго.
Да, ныне она наработалась и отдыхает, и думает о многом, о многом, все
больше о настоящем: оно так хорошо и полно! оно так полно жизни, что редко остается
время воспоминаньям; воспоминания будут после, о, гораздо после, и даже не через десять лет, не через двадцать лет, а после: теперь еще не их
время и очень еще долго будет не их
время. Но все-таки бывают они и теперь, изредка, вот, например и ныне ей вспомнилось то, что чаще всего вспоминается в этих нечастых воспоминаниях. Вот что ей вспоминается...
Нет, хоть и думается все это же, но думаются еще четыре слова, такие маленькие четыре слова: «он не хочет этого», и все
больше и
больше думаются эти четыре маленькие слова, и вот уж солнце заходит, а все думается прежнее и эти четыре маленькие слова; и вдруг перед самым тем
временем, как опять входит неотвязная Маша и требует, чтобы Вера Павловна пила чай — перед самым этим
временем, из этих четырех маленьких слов вырастают пять других маленьких слов: «и мне не хочется этого».
— Какие оскорбительные вещи для мужчин ты говоришь, и ведь это
больше ты говоришь, Верочка, чем я: мне это обидно. Хорошо, что
время, которое мы с тобою предсказываем, еще так далеко. А то бы я совершенно отказался от своего мнения, чтобы не отходить на второй план. Впрочем, Верочка, ведь это только вероятность, наука еще не собрала столько сведений, чтобы решить вопрос положительным образом.
Все
время, когда я обращал внимание на нее, я страдал очень сильно; но ежедневная необходимость заставляла меня на
большую часть
времени забывать об этом.
И кому это нужно, чтобы с
большою тратою
времени шло несколько, немножко получше того, чем шло бы при гораздо меньшей трате моего
времени.
Одного жаль: в нынешнее
время на одного нынешнего человека все еще приходится целый десяток, коли не
больше, допотопных людей. Оно, впрочем, натурально — допотопному миру иметь допотопное население.
— «Значит, остались и города для тех, кому нравится в городах?» — «Не очень много таких людей; городов осталось меньше прежнего, — почти только для того, чтобы быть центрами сношений и перевозки товаров, у лучших гаваней, в других центрах сообщений, но эти города
больше и великолепнее прежних; все туда ездят на несколько дней для разнообразия;
большая часть их жителей беспрестанно сменяется, бывает там для труда, на недолгое
время».
Ты понимаешь, отчего они получают
больше дохода: они работают на свой собственный счет, они сами хозяйки; потому они получают ту долю, которая оставалась бы в прибыли у хозяйки магазина. Но это не все: работая в свою собственную пользу и на свой счет, они гораздо бережливее и на материал работы и на
время: работа идет быстрее, и расходов на нее меньше.
— Вот мы уж набрали, — продолжал Кирсанов: — что наши рабочие получают 166 р. 67 к., когда при другом порядке они имеют только 100 р. Но они получают еще
больше: работая в свою пользу, они трудятся усерднее, потому успешнее, быстрее; положим, когда, при обыкновенном плохом усердии, они успели бы сделать 5 вещей, в нашем примере 5 платьев, они теперь успевают сделать 6, — эта пропорция слишком мала, но положим ее; значит, в то
время когда другое предприятие зарабатывает 5 руб., наше зарабатывает 6 руб.
— Да, мой милый, я два года ждала этого дня,
больше двух лет; в то
время, как познакомилась вот с ним (она указала глазами на Никитина), я еще только предчувствовала, но нельзя сказать, чтоб ждала; тогда была еще только надежда, но скоро явилась и уверенность.