Неточные совпадения
Гимнастика, работа для упражнения силы, чтения — были личными занятиями Рахметова; по его возвращении
в Петербург, они брали у него только четвертую долю его времени, остальное время он занимался чужими делами или ничьими
в особенности делами, постоянно соблюдая то же правило, как
в чтении: не тратить времени над второстепенными делами и с второстепенными
людьми, заниматься только капитальными, от которых уже и без него
изменяются второстепенные дела и руководимые
люди.
Тут теплота проникает всю грудь: это уж не одно биение сердца, которое возбуждается фантазиею, нет, вся грудь чувствует чрезвычайную свежесть и легкость; это похоже на то, как будто
изменяется атмосфера, которою дышит
человек, будто воздух стал гораздо чище и богаче кислородом, это ощущение вроде того, какое доставляется теплым солнечным днем, это похоже на то, что чувствуешь, греясь на солнце, но разница огромная
в том, что свежесть и теплота развиваются
в самых нервах, прямо воспринимаются ими, без всякого ослабления своей ласкающей силы посредствующими элементами».
Неточные совпадения
За время, которое он провел
в суде, погода
изменилась: с моря влетал сырой ветер, предвестник осени, гнал над крышами домов грязноватые облака, как бы стараясь затискать их
в коридор Литейного проспекта, ветер толкал
людей в груди,
в лица,
в спины, но
люди, не обращая внимания на его хлопоты, быстро шли встречу друг другу, исчезали
в дворах и воротах домов.
Самгин наблюдал шумную возню
людей и думал, что для них существуют школы, церкви, больницы, работают учителя, священники, врачи.
Изменяются к лучшему эти
люди? Нет. Они такие же, какими были за двадцать, тридцать лег до этого года. Целый угол пекарни до потолка загроможден сундучками с инструментом плотников. Для них делают топоры, пилы, шерхебели, долота. Телеги, сельскохозяйственные машины, посуду, одежду. Варят стекло.
В конце концов, ведь и войны имеют целью дать этим
людям землю и работу.
Его очень заинтересовали откровенно злые взгляды Дронова, направленные на учителя. Дронов тоже
изменился, как-то вдруг. Несмотря на свое уменье следить за людями, Климу всегда казалось, что
люди изменяются внезапно, прыжками, как минутная стрелка затейливых часов, которые недавно купил Варавка: постепенности
в движении их минутной стрелки не было, она перепрыгивала с черты на черту. Так же и
человек: еще вчера он был таким же, как полгода тому назад, но сегодня вдруг
в нем являлась некая новая черта.
Если исключить деревянный скрип и стук газеток «Союза русского народа», не заметно было, чтоб провинция, пережив события 905–7 годов,
в чем-то
изменилась, хотя, пожалуй, можно было отметить, что у
людей еще более окрепло сознание их права обильно и разнообразно кушать.
«Жаловаться — не на что. Он — едва ли хитрит. Как будто даже и не очень умен. О Любаше он, вероятно, выдумал, это — литература. И — плохая.
В конце концов он все-таки неприятный
человек.
Изменился?
Изменяются люди… без внутреннего стержня. Дешевые
люди».