Неточные совпадения
Прежде мать
водила ее чуть ли
не в лохмотьях, а теперь стала наряжать.
Только мы с тобой до них
не доживем, больно глуп народ — где с таким народом хорошие-то порядки
завести!
План Сторешникова был
не так человекоубийствен, как предположила Марья Алексевна: она, по своей манере, дала делу слишком грубую форму, но сущность дела отгадала, Сторешников думал попозже вечером
завезти своих дам в ресторан, где собирался ужин; разумеется, они все замерзли и проголодались, надобно погреться и выпить чаю; он всыплет опиуму в чашку или рюмку Марье Алексевне...
Верочку в галлерее или в последних рядах кресел, конечно,
не замечали; но когда она явилась в ложе 2–го яруса, на нее было наведено очень много биноклей; а сколько похвал ей слышал Сторешников, когда,
проводив ее, отправился в фойэ! а Серж?
— Maman, это
не принято нынче; я
не маленький мальчик, чтоб вам нужно было
водить меня за руку. Я сам знаю, куда иду.
От него есть избавленье только в двух крайних сортах нравственного достоинства: или в том, когда человек уже трансцендентальный негодяй, восьмое чудо света плутовской виртуозности, вроде Aли-паши Янинского, Джеззар — паши Сирийского, Мегемет — Али Египетского, которые
проводили европейских дипломатов и (Джеззар) самого Наполеона Великого так легко, как детей, когда мошенничество наросло на человеке такою абсолютно прочною бронею, сквозь которую нельзя пробраться ни до какой человеческой слабости: ни до амбиции, ни до честолюбия, ни до властолюбия, ни до самолюбия, ни до чего; но таких героев мошенничества чрезвычайно мало, почти что
не попадается в европейских землях, где виртуозность негодяйства уже портится многими человеческими слабостями.
Третий результат слов Марьи Алексевны был, разумеется, тот, что Верочка и Дмитрий Сергеич стали, с ее разрешения и поощрения,
проводить вместе довольно много времени. Кончив урок часов в восемь, Лопухов оставался у Розальских еще часа два — три: игрывал в карты с матерью семейства, отцом семейства и женихом; говорил с ними; играл на фортепьяно, а Верочка пела, или Верочка играла, а он слушал; иногда и разговаривал с Верочкою, и Марья Алексевна
не мешала,
не косилась, хотя, конечно,
не оставляла без надзора.
— Пойдемте домой, мой друг, я вас
провожу. Поговорим. Я через несколько минут скажу, в чем неудача. А теперь дайте подумать. Я все еще
не собрался с мыслями. Надобно придумать что-нибудь новое.
Не будем унывать, придумаем. — Он уже прибодрился на последних словах, но очень плохо.
С амурных дел они, или так встречались? Как бы с амурных дел, он бы был веселый. А ежели бы в амурных делах они поссорились, по ее несоответствию на его желание, тогда бы, точно, он был сердитый, только тогда они ведь поссорились бы, —
не стал бы ее
провожать. И опять она прошла прямо в свою комнату и на него
не поглядела, а ссоры незаметно, — нет, видно, так встретились. А черт их знает, надо глядеть в оба.
— Ничего,
не съедят меня,
не совеститесь, господа! — говорил Алексей Петрович,
провожая Лопухова и Кирсанова, которые оставались еще несколько минут, чтобы дать отъехать Верочке: — я теперь очень рад, что Наташа ободрила меня.
— Ступай к хозяйке, скажи, что дочь по твоей воле вышла за этого черта. Скажи: я против жены был. Скажи: нам в угоду сделал, потому что видел,
не было вашего желания. Скажи: моя жена была одна виновата, я вашу волю исполнял. Скажи: я сам их и
свел. Понял, что ли?
А убедительность этого дара была так велика, что хозяйка простила бы Павла Контстантиныча, если б и
не было осязательных доказательств, что он постоянно действовал против жены и нарочно
свел Верочку с Лопуховым, чтобы отвратить неблагородную женитьбу Михаила Иваныча.
— Вы знаете, старых друзей
не вспоминают иначе, как тогда, когда имеют в них надобность. У меня к вам большая просьба. Я
завожу швейную мастерскую. Давайте мне заказы и рекомендуйте меня вашим знакомым. Я сама хорошо шью, и помощницы у меня хорошие, — да вы знаете одну из них.
Жюли и Верочка опять покричали, опять посолидничали, при прощанье стали вовсе солидны, и Жюли вздумала спросить, — прежде
не случилось вздумать, — зачем Верочка
заводит мастерскую? ведь если она думает о деньгах, то гораздо легче ей сделаться актрисою, даже певицею: у нее такой сильный голос; по этому случаю опять уселись.
Вера Павловна
не сказала своим трем первым швеям ровно ничего, кроме того, что даст им плату несколько, немного побольше той, какую швеи получают в магазинах; дело
не представляло ничего особенного; швеи видели, что Вера Павловна женщина
не пустая,
не легкомысленная, потому без всяких недоумений приняли ее предложение работать у ней:
не над чем было недоумевать, что небогатая дама хочет
завести швейную.
Зачем я эти деньги
не оставила у себя, и какая охота была мне
заводить мастерскую, если
не брать от нее дохода?
Но только надобно вам сказать, что я без вас ничего нового
не стану
заводить.
Около года Вера Павловна большую часть дня
проводила в мастерской и работала действительно
не меньше всякой другой по количеству времени.
Было бы слишком длинно и сухо говорить о других сторонах порядка мастерской так же подробно, как о разделе и употреблении прибыли; о многом придется вовсе
не говорить, чтобы
не наскучить, о другом лишь слегка упомянуть; например, что мастерская
завела свое агентство продажи готовых вещей, работанных во время,
не занятое заказами, — отдельного магазина она еще
не могла иметь, но вошла в сделку с одною из лавок Гостиного двора,
завела маленькую лавочку в Толкучем рынке, — две из старух были приказчицами в лавочке.
Кирсанов
провел еще три ночи с больным; его-то это мало утомляло, конечно, потому что он преспокойно спал, только из предосторожности запирал дверь, чтобы Вера Павловна
не могла увидеть такой беспечности.
И действительно, она порадовалась; он
не отходил от нее ни на минуту, кроме тех часов, которые должен был
проводить в гошпитале и Академии; так прожила она около месяца, и все время были они вместе, и сколько было рассказов, рассказов обо всем, что было с каждым во время разлуки, и еще больше было воспоминаний о прежней жизни вместе, и сколько было удовольствий: они гуляли вместе, он нанял коляску, и они каждый день целый вечер ездили по окрестностям Петербурга и восхищались ими; человеку так мила природа, что даже этою жалкою, презренною, хоть и стоившею миллионы и десятки миллионов, природою петербургских окрестностей радуются люди; они читали, они играли в дурачки, они играли в лото, она даже стала учиться играть в шахматы, как будто имела время выучиться.
Лопухов без Кирсанова
не бывает почти никогда ни в опере, ни в знакомых семействах, но Кирсанов часто один
провожает Веру Павловну в этих выездах.
Поэтому только половину вечеров
проводят они втроем, но эти вечера уже почти без перерыва втроем; правда, когда у Лопуховых нет никого, кроме Кирсанова, диван часто оттягивает Лопухова из зала, где рояль; рояль теперь передвинут из комнаты Веры Павловны в зал, но это мало спасает Дмитрия Сергеича: через четверть часа, много через полчаса Кирсанов и Вера Павловна тоже бросили рояль и сидят подле его дивана; впрочем, Вера Павловна недолго сидит подле дивана; она скоро устраивается полуприлечь на диване, так, однако, что мужу все-таки просторно сидеть: ведь диван широкий; то есть
не совсем уж просторно, но она обняла мужа одною рукою, поэтому сидеть ему все-таки ловко.
Так прошел месяц, может быть, несколько и побольше, и если бы кто сосчитал, тот нашел бы, что в этот месяц ни на волос
не уменьшилась его короткость с Лопуховыми, но вчетверо уменьшилось время, которое
проводит он у них, а в этом времени наполовину уменьшилась пропорция времени, которое
проводит он с Верою Павловною. Еще какой-нибудь месяц, и при всей неизменности дружбы, друзья будут мало видеться, — и дело будет в шляпе.
— Изволь, мой друг, я
заведу. Завтра же. Мне просто
не случилось подумать об этом, что это хорошо. А это очень хорошо.
— Друг мой, ты говоришь совершенную правду о том, что честно и бесчестно. Но только я
не знаю, к чему ты говоришь ее, и
не понимаю, какое отношение может она иметь ко мне. Я ровно ничего тебе
не говорил ни о каком намерении рисковать спокойствием жизни, чьей бы то ни было, ни о чем подобном. Ты фантазируешь, и больше ничего. Я прошу тебя, своего приятеля,
не забывать меня, потому что мне, как твоему приятелю, приятно
проводить время с тобою, — только. Исполнишь ты мою приятельскую просьбу?
То, что «миленький» все-таки едет, это, конечно,
не возбуждает вопроса: ведь он повсюду
провожает жену с той поры, как она раз его попросила: «отдавай мне больше времени», с той поры никогда
не забыл этого, стало быть, ничего, что он едет, это значит все только одно и то же, что он добрый и что его надобно любить, все так, но ведь Кирсанов
не знает этой причины, почему ж он
не поддержал мнения Веры Павловны?
Она стала
проводить целый день в мастерской. В первый день, действительно, довольно развлеклась от мыслей; во второй только устала, но уж мало отвлеклась от них, в третий и вовсе
не отвлеклась. Так прошло с неделю.
Вышел из 2–го курса, поехал в поместье, распорядился, победив сопротивление опекуна, заслужив анафему от братьев и достигнув того, что мужья запретили его сестрам произносить его имя; потом скитался по России разными манерами: и сухим путем, и водою, и тем и другою по обыкновенному и по необыкновенному, — например, и пешком, и на расшивах, и на косных лодках, имел много приключений, которые все сам устраивал себе; между прочим,
отвез двух человек в казанский, пятерых — в московский университет, — это были его стипендиаты, а в Петербург, где сам хотел жить,
не привез никого, и потому никто из нас
не знал, что у него
не 400, а 3 000 р. дохода.
Когда я
отвел хозяина в сторону спросить его, кто вы, я указал на вас глазами, потому что ведь вы все равно должны были заметить, что я спрашиваю о вас, кто вы; следовательно, напрасно было бы
не делать жестов, натуральных при таком вопросе.
Рахель отдала 200 р., больше у нее
не было, остальное она пришлет дня через три, через Мерцалову, забрала вещи и уехала, Мерцалова посидела еще с час, но пора домой кормить грудью ребенка, и она уехала, сказавши, что приедет завтра
проводить на железную дорогу.
Теперь, видите сами, часто должно пролетать время так, что Вера Павловна еще
не успеет подняться, чтобы взять ванну (это устроено удобно, стоило порядочных хлопот: надобно было
провести в ее комнату кран от крана и от котла в кухне; и правду сказать, довольно много дров выходит на эту роскошь, но что ж, это теперь можно было позволить себе? да, очень часто Вера Павловна успевает взять ванну и опять прилечь отдохнуть, понежиться после нее до появления Саши, а часто, даже
не чаще ли, так задумывается и заполудремлется, что еще
не соберется взять ванну, как Саша уж входит.
Катерина Васильевна покраснела. Ей было неприятно, что отец
завел разговор о ее чувствах. Но, кроме отцовской любви, было и другое известное обстоятельство, по которому отец
не был виноват: если
не о чем говорить, но есть в комнате кошка или собака, заводится разговор о ней: если ни кошки, ни собаки нет, то о детях. Погода, уж только третья, крайняя степень безресурсности.