Неточные совпадения
И вся жизнь его — ждать, пока
явится она у окна,
прекрасная, как солнце: нет у него другой жизни, как видеть царицу души своей, и не было у него другой жизни, пока не иссякла в нем жизнь; и когда погасла в нем жизнь, он сидел у окна своей хижины и думал только одно: увижу ли ее еще?
— Нет, я не видела тебя, я не видела лица твоего; ты
являлась мне, я видела тебя, но ты окружена сиянием, я не могла видеть тебя, я видела только, что ты
прекраснее всех. Твой голос, я слышу его, но я слышу только, что твой голос
прекраснее всех.
Здесь, в этой глуши, встречаешь гораздо более энергии, более чувства неподдельного, менее испорченности, чем под Москвой, здесь как хорошее, так и дурное в естественном виде своем — потому-то хотя дурное более поражает, но зато и хорошее
является прекрасным.
Любочка замечталась тоже. Глядя на свои беленькие, как у барышни, нежные ручки, думала девушка о том, что ждет ее впереди… Ужели же все та же трудовая жизнь бедной сельской школьной учительницы, а в лучшем случае городской? Ужели не
явится прекрасный принц, как в сказке, и не освободит ее, Любочку, всеми признанную красавицу, из этой тюрьмы труда и беспросветной рабочей доли? Не освободит, не возьмет замуж, не станет лелеять и холить, и заботиться о ней всю жизнь…
Неточные совпадения
Вронский назвал гостей. — Обед был
прекрасный, и гонка лодок, и всё это было довольно мило, но в Москве не могут без ridicule. [смешного.]
Явилась какая-то дама, учительница плаванья Шведской королевы, и показывала свое искусство.
Она очень легко убеждалась, что Константин Леонтьев такой же революционер, как Михаил Бакунин, и ее похвалы уму и знаниям Клима довольно быстро приучили его смотреть на нее, как на оселок, об который он заостряет свои мысли. Но
являлись моменты и разноречий с нею, первый возник на дебюте Алины Телепневой в «
Прекрасной Елене».
Она одевала излияние сердца в те краски, какими горело ее воображение в настоящий момент, и веровала, что они верны природе, и спешила в невинном и бессознательном кокетстве
явиться в
прекрасном уборе перед глазами своего друга.
— Случилось так, — продолжал я, — что вдруг, в одно
прекрасное утро,
явилась за мною друг моего детства, Татьяна Павловна, которая всегда
являлась в моей жизни внезапно, как на театре, и меня повезли в карете и привезли в один барский дом, в пышную квартиру.
На ночь нас развели по разным комнатам. Но как особых комнат было только три, и в каждой по одной постели, то пришлось по одной постели на двоих. Но постели таковы, что на них могли бы лечь и четверо. На другой день, часу в восьмом, Ферстфельд
явился за нами в кабриолете, на паре
прекрасных лошадей.