Неточные совпадения
И в самом развитии идеи прекрасного
слово «жизнь» очень часто попадается у Гегеля, так] что, наконец, можно спросить, есть ли существенное различие между нашим
определением «прекрасное есть жизнь» и [между
определением его: ] «прекрасное есть полное единство идеи и образа»?
Очень легко показать неприложимость к возвышенному
определения «возвышенное есть перевес идеи над образом», после того как сам Фишер, его принимающий, сделал это, объяснив, что от перевеса идеи над образом (выражая ту же мысль обыкновенным языком: от превозможения силы, проявляющейся в предмете, над всеми стесняющими ее силами, или, в природе органической, над законами организма, ее проявляющего) происходит безобразное или неопределенное («безобразное» сказал бы я, если бы не боялся впасть в игру
слов, сопоставляя безобразное и безобразное).
Но если под прекрасным понимать то, что понимается в этом
определении, — полное согласие идеи и формы, то из стремления к прекрасному надобно выводить не искусство в частности, а вообще всю деятельность человека, основное начало которой — полное осуществление известной мысли; стремление к единству идеи и образа — формальное начало всякой техники, стремление к созданию и усовершенствованию всякого произведения или изделия; выводя из стремления к прекрасному искусство, мы смешиваем два значения этого
слова: 1) изящное искусство (поэзия, музыкант, д.) и 2) уменье или старанье хорошо сделать что-нибудь; только последнее выводится из стремления к единству идеи и формы.
Нисколько не думая, чтобы этими
словами было высказано нечто совершенно новое в истории эстетических воззрений, мы, однако же, полагаем, что псевдоклассическая «теория подражания природе», господствовавшая в XVII–XVIII веках, требовала от искусства не того, в чем поставляется формальное начало его
определением, заключающимся в
словах: «искусство есть воспроизведение действительности».
Здесь прежде всего заметим, что
словами: «искусство есть воспроизведение действительности», как и фразою; «искусство есть подражание природе», определяется только формальное начало искусства; для
определения содержания искусства первый вывод, нами сделанный относительно его цели, должен быть дополнен, и мы займемся этим дополнением впоследствии.
Более значительны статьи Фонвизина: «Опыт российского сословника», с ответом на критику его против Любослова, и «О древнем и новом стихотворении» Богдановича. Эти произведения, впрочем, так известны, что о них нет нужды говорить здесь, тем более что статьи Фонвизина заключают только
определения слов, а статьи Богдановича состоят почти из одних выписок стихов Ломоносова.
Неточные совпадения
Следуя данному
определению неясных
слов, как дух, воля, свобода, субстанция, нарочно вдаваясь в ту ловушку
слов, которую ставили ему философы или он сам себе, он начинал как будто что-то понимать.
— Что такое благороднее? Я не понимаю таких выражений в смысле
определения человеческой деятельности. «Благороднее», «великодушнее» — все это вздор, нелепости, старые предрассудочные
слова, которые я отрицаю! Все, что полезно человечеству, то и благородно! Я понимаю только одно
слово: полезное! Хихикайте, как вам угодно, а это так!
Он еще завернул раза три к маркизе и всякий раз заставал у нее Сахарова. Маркиза ему искала места. Розанову она тоже взялась протежировать и отдала ему самому письмо для отправления в Петербург к одному важному лицу. Розанов отправил это письмо, а через две недели к нему заехал Рациборский и привез известие, что Розанов определен ординатором при одной гражданской больнице; сообщая Розанову это известие, Рациборский ни одним
словом не дал почувствовать Розанову, кому он обязан за это
определение.
— Собственность! — ответил он докторальным тоном, — но кто же из нас может иметь сомнение насчет значения этого
слова! Собственность — это краеугольный камень всякого благоустроенного общества-с. Собственность — это объект, в котором человеческая личность находит наиудобнейшее для себя проявление-с. Собственность — это та вещь, при несуществовании которой человеческое общество рисковало бы превратиться в стадо диких зверей-с. Я полагаю, что для «деточек» этих
определений совершенно достаточно!
Определение это до такой степени верно, что тут нельзя ни убавить, ни прибавить ни одного
слова, ни одной буквы, ни одной йоты.