Неточные совпадения
Софья Егоровна (бледная, с помятой прической). Не могу! Это уж слишком, выше сил моих! (
Хватает себя
за грудь.) Гибель моя или… счастье! Душно здесь!.. Он или погубит, или… вестник новой жизни! Приветствую, благословляю… тебя, новая жизнь! Решено!
Платонов (
хватает себя
за голову). О несчастный, жалкий! Боже мой! Проклятие моей богом оставленной голове! (Рыдает.) Прочь от людей, гадина! Несчастьем был я для людей, люди были для меня несчастьем! Прочь от людей! Бьют, бьют и никак не убьют! Под каждым стулом, под каждой щепкой сидит убийца, смотрит в глаза и хочет убить! Бейте! (Бьет себя по
груди.) Бейте, пока еще сам себя не убил! (Бежит к двери.) Не бейте меня по
груди! Растерзали мою
грудь! (Кричит.) Саша! Саша, ради бога! (Отворяет дверь.)
Неточные совпадения
Распластавшись на полу, бабушка щупала руками лицо, голову,
грудь Ивана, дышала в глаза ему,
хватала за руки, мяла их и повалила все свечи. Потом она тяжело поднялась на ноги, черная вся, в черном блестящем платье, страшно вытаращила глаза и сказала негромко:
Ее толкнули в
грудь, она покачнулась и села на лавку. Над головами людей мелькали руки жандармов, они
хватали за воротники и плечи, отшвыривали в сторону тела, срывали шапки, далеко отбрасывая их. Все почернело, закачалось в глазах матери, но, превозмогая свою усталость, она еще кричала остатками голоса:
Не зорко смотрели башкирцы
за своим табуном. Пришли они от Волги до самой Рязани, не встретив нигде отпора; знали, что наши войска распущены, и не ожидали себе неприятеля; а от волков, думали, обережемся чебузгой да горлом. И четверо из них, уперев в верхние зубы концы длинных репейных дудок и набрав в широкие
груди сколько могли ветру, дули, перебирая пальцами, пока
хватало духа. Другие подтягивали им горлом, и огонь освещал их скулистые лица, побагровевшие от натуги.
Когда они шли с дровами, матросы
хватали их
за груди,
за ноги, бабы визжали, плевали на мужиков; возвращаясь назад, они оборонялись от щипков и толчков ударами носилок. Я видел это десятки раз — каждый рейс: на всех пристанях, где грузили дрова, было то же самое.
На лице женщины неподвижно, точно приклеенная, лежала сладкая улыбка, холодно блестели её зубы; она вытянула шею вперёд, глаза её обежали двумя искрами комнату, ощупали постель и, найдя в углу человека, остановились, тяжело прижимая его к стене. Точно плывя по воздуху, женщина прокрадывалась в угол, она что-то шептала, и казалось, что тени, поднимаясь с пола,
хватают её
за ноги, бросаются на
грудь и на лицо ей.