— Теперь лес с каждым годом дорожает на двадцать процентов, — говорила она покупателям и знакомым. — Помилуйте, прежде мы торговали местным лесом, теперь же Васичка должен каждый год ездить за лесом в Могилевскую губернию. А какой тариф! — говорила она, в ужасе закрывая обе
щеки руками. — Какой тариф!
Неточные совпадения
Глядя на ее полные розовые
щеки, на мягкую белую шею с темной родинкой, на добрую, наивную улыбку, которая бывала на ее лице, когда она слушала что-нибудь приятное, мужчины думали: «Да, ничего себе…» — и тоже улыбались, а гостьи-дамы не могли удержаться, чтобы вдруг среди разговора не схватить ее за
руку и не проговорить в порыве удовольствия...
И вот уже прошло полгода, как Саша живет у нее во флигеле. Каждое утро Оленька входит в его комнату; он крепко спит, подложив
руку под
щеку, не дышит. Ей жаль будить его.
— Никого уж и в живых, почитай, нет, — печально проговорила Марья Степановна, подпирая
щеку рукой. — Старая девка Размахнина кое-как держится, да еще Колпакова… Может, помнишь их?..
Федор Иваныч прошелся также по деревне; бабы глядели на него с порогу своих изб, подпирая
щеку рукою; мужики издали кланялись, дети бежали прочь, собаки равнодушно лаяли.
Эта песня пелась у нас часто, но не хором, а в одиночку. Кто-нибудь в гулевое время выйдет, бывало, на крылечко казармы, сядет, задумается, подопрет
щеку рукой и затянет ее высоким фальцетом. Слушаешь, и как-то душу надрывает. Голоса у нас были порядочные.
Неточные совпадения
Очи-то ясные, // Щеки-то красные, // Пухлые
руки как сахар белы, // Да на ногах — кандалы!
Щеки рдели румянцем, глаза блестели, маленькие белые
руки, высовываясь из манжет кофты, играли, перевивая его, углом одеяла.
И она не могла не ответить улыбкой — не словам, а влюбленным глазам его. Она взяла его
руку и гладила ею себя по похолодевшим
щекам и обстриженным волосам.
Она, не выпуская
руки его, вошла в гостиную. Княгиня, увидав их, задышала часто и тотчас же заплакала и тотчас же засмеялась и таким энергическим шагом, какого не ждал Левин, подбежала к ним и, обняв голову Левину, поцеловала его и обмочила его
щеки слезами.
— Тебе бы так мучительно было одному, — сказала она и, подняв высоко
руки, которые закрывали ее покрасневшие от удовольствия
щеки, свернула на затылке косы и зашпилила их. — Нет, — продолжала она, — она не знала… Я, к счастию, научилась многому в Содене.