Неточные совпадения
Ольга пошла в церковь и взяла
с собою Марью. Когда они спускались
по тропинке к лугу, обеим было весело. Ольге нравилось раздолье, а Марья чувствовала в невестке близкого, родного человека. Восходило солнце. Низко над лугом носился сонный ястреб, река была пасмурна, бродил туман кое-где, но
по ту сторону на
горе уже протянулась полоса света, церковь сияла, и в господском саду неистово кричали грачи.
Неточные совпадения
С полгода
по смерти Обломова жила она
с Анисьей и Захаром в дому, убиваясь
горем. Она проторила
тропинку к могиле мужа и выплакала все глаза, почти ничего не ела, не пила, питалась только чаем и часто
по ночам не смыкала глаз и истомилась совсем. Она никогда никому не жаловалась и, кажется, чем более отодвигалась от минуты разлуки, тем больше уходила в себя, в свою печаль, и замыкалась от всех, даже от Анисьи. Никто не знал, каково у ней на душе.
Только
с восточной стороны, на самой бахроме, так сказать, берега, японцы протоптали
тропинки да поставили батарею, которую,
по обыкновению, и завесили, а вершину усадили редким сосняком, отчего вся
гора, как я писал, имеет вид головы, на которой волосы встали дыбом.
Между тем я не заметил, что мы уж давно поднимались, что стало холоднее и что нам осталось только подняться на самую «выпуклость», которая висела над нашими головами. Я все еще не верил в возможность въехать и войти, а между тем наш караван уже тронулся при криках якутов. Камни заговорили под ногами. Вереницей, зигзагами, потянулся караван
по тропинке. Две вьючные лошади перевернулись через голову, одна
с моими чемоданами. Ее бросили на
горе и пошли дальше.
Наконец совершилось наше восхождение на якутский, или тунгусский, Монблан. Мы выехали часов в семь со станции и ехали незаметно в
гору буквально
по океану камней. Редко-редко где на полверсты явится земляная
тропинка и исчезнет. Якутские лошади малорослы, но сильны, крепки, ступают мерно и уверенно. Мне переменили вчерашнюю лошадь, у которой сбились копыта, и дали другую, сильнее,
с крупным шагом, остриженную a la мужик.
Узкая, едва заметная
тропинка извивалась
по болоту;
по обеим сторонам ее расстилались, по-видимому, зеленеющие луга; но
горе проезжему, который, пленясь их наружностию, решился бы съехать в сторону
с грязной и беспокойной дороги: под этой обманчивой зеленой оболочкою скрывалась смерть, и один неосторожный шаг на эту бездонную трясину подвергал проезжего неминуемой гибели; увязнув раз, он не мог бы уже без помощи других выбраться на твердое место:
с каждым новым усилием погружался бы все глубже и, продолжая тонуть понемногу, испытал бы на себе все мучения медленных казней, придуманных бесчеловечием и жестокостию людей.