Неточные совпадения
Этою очень короткою историей восьми сахалинских Робинзонов исчерпываются
все данные, относящиеся к вольной колонизации Северного Сахалина. Если необыкновенная судьба пяти хвостовских матросов и Кемца с двумя беглыми похожа на попытку к вольной колонизации, то эту попытку следует признать ничтожною и
во всяком случае неудавшеюся. Поучительна она для нас разве в том отношении, что
все восемь человек, жившие на Сахалине долго, до
конца дней своих, занимались не хлебопашеством, а рыбным и звериным промыслом.
Обыкновенно наказывают плетями или розгами
всех бегунов без разбора, но уж одно то, что часто побеги от начала до
конца поражают своею несообразностью, бессмыслицей, что часто благоразумные, скромные и семейные люди убегают без одёжи, без хлеба, без цели, без плана, с уверенностью, что их непременно поймают, с риском потерять здоровье, доверие начальства, свою относительную свободу и иногда даже жалованье, с риском замерзнуть или быть застреленным, — уже одна эта несообразность должна бы подсказывать сахалинским врачам, от которых зависит наказать или не наказать, что
во многих случаях они имеют дело не с преступлением, а с болезнью.
Неслыханная деятельность вдруг закипела
во всех концах города: частные пристава поскакали, квартальные поскакали, заседатели поскакали, будочники позабыли, что значит путем поесть, и с тех пор приобрели пагубную привычку хватать куски на лету.
А козаки все еще говорили промеж собой, и всю ночь стояла у огней, приглядываясь пристально
во все концы, трезвая, не смыкавшая очей стража.
— Ну, и отработаю, отпусти корову-то, не мори голодом, — злобно прокричала она. — И так ни дня ни ночи отдыха нет. Свекровь больная. Муж закатился. Одна поспеваю
во все концы, а силы нет. Подавись ты отработкой своей.
За Киевом показалось неслыханное чудо. Все паны и гетьманы собирались дивиться сему чуду: вдруг стало видимо далеко
во все концы света. Вдали засинел Лиман, за Лиманом разливалось Черное море. Бывалые люди узнали и Крым, горою подымавшийся из моря, и болотный Сиваш. По левую руку видна была земля Галичская.
Неточные совпадения
И так и не вызвав ее на откровенное объяснение, он уехал на выборы. Это было еще в первый раз с начала их связи, что он расставался с нею, не объяснившись до
конца. С одной стороны, это беспокоило его, с другой стороны, он находил, что это лучше. «Сначала будет, как теперь, что-то неясное, затаенное, а потом она привыкнет.
Во всяком случае я
всё могу отдать ей, но не свою мужскую независимость», думал он.
И в самом деле, здесь
все дышит уединением; здесь
все таинственно — и густые сени липовых аллей, склоняющихся над потоком, который с шумом и пеною, падая с плиты на плиту, прорезывает себе путь между зеленеющими горами, и ущелья, полные мглою и молчанием, которых ветви разбегаются отсюда
во все стороны, и свежесть ароматического воздуха, отягощенного испарениями высоких южных трав и белой акации, и постоянный, сладостно-усыпительный шум студеных ручьев, которые, встретясь в
конце долины, бегут дружно взапуски и наконец кидаются в Подкумок.
Все текло живо и совершалось размеренным ходом: двигались мельницы, валяльни, работали суконные фабрики, столярные станки, прядильни; везде
во все входил зоркий взгляд хозяина и, как трудолюбивый паук, бегал хлопотливо, но расторопно, по
всем концам своей хозяйственной паутины.
Он шел скоро и твердо, и хоть чувствовал, что
весь изломан, но сознание было при нем. Боялся он погони, боялся, что через полчаса, через четверть часа уже выйдет, пожалуй, инструкция следить за ним; стало быть,
во что бы ни стало надо было до времени схоронить
концы. Надо было управиться, пока еще оставалось хоть сколько-нибудь сил и хоть какое-нибудь рассуждение… Куда же идти?
— Сына и отца, обоих, — поправил дядя Миша, подняв палец. — С сыном я
во Владимире в тюрьме сидел. Умный был паренек, но — нетерпим и заносчив. Философствовал излишне… как
все семинаристы. Отец же обыкновенный неудачник духовного звания и алкоголик. Такие, как он, на
конце дней становятся странниками, бродягами по монастырям, питаются от богобоязненных купчих и сеют в народе различную ерунду.