Неточные совпадения
Пришлось бы держать семьи тоже в тюрьмах или
же продовольствовать их квартирой и пищей на счет казны, или
же удерживать на родине
всё время, пока отец семейства отбывает каторгу.
Его белье, пропитанное насквозь кожными отделениями, не просушенное и давно не мытое, перемешанное со старыми мешками и гниющими обносками, его портянки с удушливым запахом пота, сам он, давно не бывший в бане, полный вшей, курящий дешевый табак, постоянно страдающий метеоризмом; его хлеб, мясо, соленая рыба, которую он часто вялит тут
же в тюрьме, крошки, кусочки, косточки, остатки щей в котелке; клопы, которых он давит пальцами тут
же на нарах, —
всё это делает казарменный воздух вонючим, промозглым, кислым; он насыщается водяными парами до крайней степени, так что во время сильных морозов окна к утру покрываются изнутри слоем льда и в казарме становится темно; сероводород, аммиачные и всякие другие соединения мешаются в воздухе с водяными парами и происходит то самое, от чего, по словам надзирателей, «душу воротит».
Она отучает его мало-помалу от домовитости, то есть того самого качества, которое нужно беречь в каторжном больше
всего, так как по выходе из тюрьмы он становится самостоятельным членом колонии, где с первого
же дня требуют от него, на основании закона и под угрозой наказания, чтобы он был хорошим хозяином и добрым семьянином.
Сильные морозы зимою и сырость в течение
всего года в Александровске ставят чернорабочего в положение иной раз едва выносимое, какого он при той
же работе, например при обыкновенной рубке дров, не испытал бы в России.
Отдача
же в услужение каторжных женщин, кроме
всего этого, имеет еще свои специальные неудобства.
На горе
же, в виду моря и красивых оврагов,
всё это становится донельзя пошло и грубо, как оно и есть на самом деле.
В то время как в Слободке четверть хозяев обходится без пахотной земли, а другая четверть имеет ее очень мало, здесь, в Корсаковке,
все хозяева пашут землю и сеют зерновые хлеба; там половина хозяев обходится без скота и все-таки сыта, здесь
же почти
все хозяева находят нужным держать скот.
Владивостокский городской голова как-то сказал мне, что у них во Владивостоке и вообще по
всему восточному побережью «нет никакого климата», про Сахалин
же говорят, что климата здесь нет, а есть дурная погода, и что этот остров — самое ненастное место в России.
В настоящее время
все хозяева получают арестантский паек, но чем они будут питаться впоследствии, пока неизвестно; на хлебопашество
же, во всяком случае, надежды плохие.
«
Всех нас ждет та
же участь», — говорили мне соседи, напуганные его смертью.
В одной избе, состоящей чаще
всего из одной комнаты, вы застаете семью каторжного, с нею солдатскую семью, двух-трех каторжных жильцов или гостей, тут
же подростки, две-три колыбели по углам, тут
же куры, собака, а на улице около избы отбросы, лужи от помоев, заняться нечем, есть нечего, говорить и браниться надоело, на улицу выходить скучно — как
всё однообразно уныло, грязно, какая тоска!
Это каторжный, старик, который с первого
же дня приезда своего на Сахалин отказался работать, и перед его непобедимым, чисто звериным упрямством спасовали
все принудительные меры; его сажали в темную, несколько раз секли, но он стоически выдерживал наказание и после каждой экзекуции восклицал: «А все-таки я не буду работать!» Повозились с ним и в конце концов бросили.
По контракту, заключенному в 1875 г. на 24 года, общество пользуется участком на западном берегу Сахалина на две версты вдоль берега и на одну версту в глубь острова; ему предоставляются бесплатно свободные удобные места для склада угля в Приморской области я прилегающих к ней островах; нужный для построек и работ строительный материал общество получает также бесплатно; ввоз
всех предметов, необходимых для технических и хозяйственных работ и устройства рудников, предоставляется беспошлинно; за каждый пуд угля, покупаемый морским ведомством, общество получает от 15 до 30 коп.; ежедневно в распоряжение общества командируется для работ не менее 400 каторжных; если
же на работы будет выслано меньше этого числа, то за каждого недостающего рабочего казна платит обществу штрафу один рубль в день; нужное обществу число людей может быть отпускаемо и на ночь.
Но при попытке понять экономическое состояние дербинцев опять-таки наталкиваешься прежде
всего на разные случайные обстоятельства, которые здесь играют такую
же главную и подчиняющую роль, как и в других селениях Сахалина.
Расстояние небольшое,
всего шесть верст, но от непривычки путешествовать по тайге я стал чувствовать утомление после первой
же версты.
Тотчас
же по выходе из Ускова пришлось иметь дело с ручьем в сажень ширины, через который были перекинуты три тонких кривых бревна;
все прошли благополучно, я
же оступился и набрал в сапог.
При Полякове
вся поверхность долины была покрыта кочками, ямами, промоинами, озерками и мелкими речушками, впадавшими в Тымь; верховая лошадь вязла то по колена, то по брюхо; теперь
же всё раскорчевано, осушено, и из Дербинского до Рыковского на протяжении 14 верст проходит щегольская дорога, изумительная по своей гладкости и совершенной прямизне.
24 июля 1889 г. был утренник, который попортил в Дербинском картофельный цвет; 18
же августа во
всем округе побило морозом картофельную ботву.
Когда-то Мало-Тымово было главным селением и центром местности, составляющей нынешний Тымовский округ, теперь
же оно стоит в стороне и похоже на заштатный городок, в котором замерло
всё живое; о прежнем величии говорят здесь только небольшая тюрьма да дом, где живет тюремный смотритель.
Как в населении Палева наблюдается избыток мещан и разночинцев, никогда не бывших хлебопашцами, так здесь, в Андрее-Ивановском, много неправославных; они составляют четверть
всего населения: 47 католиков, столько
же магометан и 12 лютеран.
Гиляки принадлежат не к монгольскому и не к тунгусскому, а к какому-то неизвестному племени, которое, быть может, когда-то было могущественно и владело
всей Азиею, теперь
же доживает свои последние века на небольшом клочке земли в виде немногочисленного, но
всё еще прекрасного и бодрого народа.
Женщины
же все каторжные и живут в качестве сожительниц.
С одним из них, г. фон Ф., инспектором сельского хозяйства, я уже был знаком, — раньше мы встречались в Александровске, — с остальными
же я теперь виделся впервые, хотя
все они отнеслись к моему появлению с таким благодушием, как будто были знакомы со мною уже давно.
Вообще
же в Корсаковском посту, если говорить о
всех его четырех улицах, старых построек больше, чем новых, и не редкость дома, построенные 20–30 лет назад.
В Александровске тюремные мастерские и квартиры нескольких сот каторжных разбросаны по
всему посту, здесь
же в тюремном дворе помещаются
все мастерские и даже пожарный сарай, и жить вне тюрьмы, за очень редкими исключениями, не позволяется даже каторжным разряда исправляющихся.
Ударили тревогу, из
всех мастерских тотчас
же повыскакивали каторжные без шапок, без верхнего платья, — одним словом, кто в чем был, — в одну минуту впряглись и с громом покатили по главной улице к морю.
Она издает приторно слащавый, но не противный запах гниющей водоросли, и для южного моря этот запах так
же типичен, как ежеминутный взлет диких морских уток, которые развлекают вас
всё время, пока вы едете по берегу.
Главною причиной такого благосостояния следует признать, вероятно, климат и почвенные условия, но я думаю также, что если пригласить сюда чиновников из Александровска или Дуэ и попросить их распорядиться, то через год
же во
всех трех Падях будет не 26, а 300 хозяев, не считая совладельцев, и
все они окажутся «домонерачители и самовольные» и будут сидеть без куска хлеба.
На четвертой версте от поста находится Соловьевка, основанная в 1882 году. Из
всех сахалинских селений она занимает наиболее выгодное положение: она при море, и, кроме того, недалеко от нее находится устье рыбной речки Сусуи. Население держит коров и торгует молоком. Занимается также хлебопашеством. Жителей 74: 37 м. и 37 ж. Хозяев 26.
Все они имеют пахотную и покосную землю, в среднем по одной десятине на душу. Земля хороша только около моря, по скатам берега, дальше
же она плоха, из-под ели и пихты.
[По той
же причине, например, в Корсаковском посту поселенцы в возрасте от 20 до 45 лет составляют 70 %
всего числа жителей.
Это был богатырского сложения человек, еще молодой и красивый, характера кроткого и сосредоточенного, —
всё, бывало, молчит и о чем-то думает, — и с первого
же времени хозяева стали доверять ему, и когда уезжали из дому, то знали, что Вукол и денег не вытащит из комода, и спирта в кладовой не выпьет.
Весною и осенью, да и летом в дождливую погоду, Найба, капризная, как
все вообще горные реки, разливается и затопляет Сиянчу; сильное течение запирает вход для Такоэ, и эта тоже выходит из берегов; то
же происходит и с мелкими речками, впадающими в Такоэ.
Тот проектированный округ, о котором я говорил в XI главе, будет называться Тарайкинским, и в него войдут
все селения по Поронаю, в том числе и Сиска; пока
же здесь селят южан.
Виноваты ли в этом естественные условия, которые на первых
же норах встретили крестьян так сурово и недружелюбно, или
же всё дело испортили неумелость и неряшливость чиновников, решить трудно, так как опыт был непродолжителен, и к тому
же еще приходилось производить эксперимент над людьми, по-видимому, неусидчивыми, приобревшими в своих долгих скитаниях по Сибири вкус к кочевой жизни.
В настоящее время наиболее вероятными представляются два мнения: одно, что айно принадлежат к особой расе, населявшей некогда
все восточноазиатские острова, другое
же, принадлежащее нашему Шренку, что это народ палеоазиатский, издавна вытесненный монгольскими племенами с материка Азии на его островную окраину, и что путь этого народа из Азии на острова лежал через Корею.
По
всей вероятности, эти первые японские колонисты были беглые преступники или
же побывавшие на чужой земле и за это изгнанные из отечества.
Вообще во
всей этой сахалинской истории японцы, люди ловкие, подвижные и хитрые, вели себя как-то нерешительно и вяло, что можно объяснить только тем, что у них было так
же мало уверенности в своем праве, как и у русских.
На Сахалин приезжали только японские промышленники, редко с женами, жили здесь, как на бивуаках, и зимовать оставалась только небольшая часть, несколько десятков, остальные
же возвращались на джонках домой; они ничего не сеяли, не держали огородов и рогатого скота, а
всё необходимое для жизни привозили с собой из Японии.
Они ограничивались только тем, что распускали среди айно сплетни про русских и хвастали, что они перережут
всех русских, и стоило русским в какой-нибудь местности основать пост, как в скорости в той
же местности, но только на другом берегу речки, появлялся японский пикет, и, при
всем своем желании казаться страшными, японцы все-таки оставались мирными и милыми людьми: посылали русским солдатам осетров, и когда те обращались к ним за неводом, то они охотно исполняли просьбу.
По трактату
же 1875 г., Сахалин окончательно вошел в состав Российской империи, а Япония получила в вознаграждение
все наши Курильские острова.
Консулу около сорока лет, бороды у него нет, усы едва заметны, сложения он плотного; секретарь
же лет на десять моложе, носит синие очки, по
всем видимостям, фтизик — жертва сахалинского климата.
Г-н Сузуки не скрывал своего восторга и оглядывал орден со
всех сторон блестящими глазами, как ребенок игрушку; на его «красивом и мужественном» лице я читал борьбу; ему хотелось поскорее побежать к себе и показать орден своей молоденькой жене (он недавно женился), и в то
же время вежливость требовала, чтобы он оставался с гостями.
Бездомовные хозяева, по данным, которые я беру из отчета инспектора сельского хозяйства, в 1889 г. в Тымовском округе составляли 50 %
всего числа, в Корсаковском — 42 %, в Александровском
же округе, где устройство хозяйств обставлено меньшими трудностями и поселенцы чаще покупают дома, чем строят, только 20 %.
Этого не замечается только в Корсаковском округе, посты
же и селения обоих северных округов
все до одного переполнены людьми.
Все говорили, что их тянет на материк и уехали бы с удовольствием тотчас
же, но средств нет, надо обдумать.
Есть
же еще мужчины, ночующие в тюрьмах, и холостые солдаты, для которых «необходимым предметом для удовлетворения естественных потребностей», как выразился когда-то один из здешних начальников, служат
всё те
же ссыльные или прикосновенные к ссылке женщины.
Еще в трюме парохода многие арестанты пишут домой, что на Сахалине и тепло, и земли много, и хлеб дешевый, и начальство доброе; из тюрьмы они пишут то
же самое, иногда по нескольку лет, придумывая
всё новые соблазны, и расчет их на темноту и легковерие жен, как показали факты, часто оправдывается.
Составили протокол и обвинили во
всем бурю, между тем на другой
же день стали находить в тюрьме у каторжных пропавшие вещи.
Из них только 27 человек настоящие дети колонии, так как родились на Сахалине или на пути следования в ссылку, остальные
же все — пришлый элемент.
Ссыльным мужчинам разрешается жениться на преступницах, лица
же женского пола, лишенные
всех прав состояния, до перечисления в крестьянское сословие могут выходить только за ссыльных.