В Александровской тюрьме те, которые довольствуются из котла, получают порядочный хлеб, живущим же
по квартирам выдается хлеб похуже, а работающим вне поста — еще хуже; другими словами, хорош только тот хлеб, который может попасться на глаза начальнику округа или смотрителю.
Неточные совпадения
Возница привез меня в Александровскую слободку, предместье поста, к крестьянину из ссыльных П. Мне показали
квартиру. Небольшой дворик, мощенный по-сибирски бревнами, кругом навесы; в доме пять просторных, чистых комнат, кухня, но ни следа мебели. Хозяйка, молодая бабенка, принесла стол, потом минут через пять табурет.
Мимо открытых окон
по улице, не спеша, с мерным звоном проходили кандальные; против нашей
квартиры в военной казарме солдаты-музыканты разучивали к встрече генерал-губернатора свои марши, и при этом флейта играла из одной пьесы, тромбон из другой, фагот из третьей, и получался невообразимый хаос.
Нет красного угла, или он очень беден и тускл, без лампады и без украшений, — нет обычаев; обстановка носит случайный характер, и похоже, как будто семья живет не у себя дома, а на
квартире, или будто она только что приехала и еще не успела освоиться; нет кошки,
по зимним вечерам не бывает слышно сверчка… а главное, нет родины.
Среди селения большая площадь, на ней деревянная церковь и кругом
по краю не лавки, как у нас в деревнях, а тюремные постройки, присутственные места и
квартиры чиновников.
Это высокий, худощавый человек, благообразный, с большою бородой. Он служит писарем в полицейском управлении и потому ходит в вольном платье. Трудолюбив и очень вежлив, и, судя
по выражению, весь ушел в себя и замкнулся. Я был у него на
квартире, но не застал его дома. Занимает он в избе небольшую комнату; у него аккуратная чистая постель, покрытая красным шерстяным одеялом, а около постели на стене в рамочке портрет какой-то дамы, вероятно, жены.
В Александровске тюремные мастерские и
квартиры нескольких сот каторжных разбросаны
по всему посту, здесь же в тюремном дворе помещаются все мастерские и даже пожарный сарай, и жить вне тюрьмы, за очень редкими исключениями, не позволяется даже каторжным разряда исправляющихся.
И без всяких статей и приказов, а
по необходимости, потому что это полезно для колонии, вне тюрьмы, в собственных домах и на вольных
квартирах, живут все без исключения ссыльнокаторжные женщины, многие испытуемые и даже бессрочные, если у них есть семьи или если они хорошие мастера, землемеры, каюры и т. п.
Многим позволяется жить вне тюрьмы просто «по-человечности» или из рассуждения, что если такой-то будет жить не в тюрьме, а в избе, то от этого не произойдет ничего худого, или если бессрочному Z. разрешается жить на вольной
квартире только потому, что он приехал с женой и детьми, то не разрешить этого краткосрочному N. было бы уже несправедливо.
К сожалению, за недосугом, он очень редко бывает в тюрьмах и не знает, как часто у него на острове, даже в 200–300 шагах от его
квартиры, секут людей розгами, и о числе наказанных судит только
по ведомостям.
Фюрст Щербацкий замт гемалин унд тохтэр, [Князь Щербацкий с женой и дочерью,] и
по квартире, которую заняли, и по имени, и по знакомым, которых они нашли, тотчас же кристаллизовались в свое определенное и предназначенное им место.
Неточные совпадения
Я им объяснил, что я офицер, еду в действующий отряд
по казенной надобности, и стал требовать казенную
квартиру.
Два месяца он провозился у себя на
квартире без отдыха около мыши, которую засадил в маленькую деревянную клеточку, и добился наконец до того, что мышь становилась на задние лапки, ложилась и вставала
по приказу, и продал потом ее тоже очень выгодно.
Он уже прежде знал, что в этой
квартире жил один семейный немец, чиновник: «Стало быть, этот немец теперь выезжает, и, стало быть, в четвертом этаже,
по этой лестнице и на этой площадке, остается, на некоторое время, только одна старухина
квартира занятая.
Поспешно поднялся он
по лестнице, вошел в незапертую
квартиру свою и тотчас же заперся на крюк.
— Славная вещь, славная вещь… — повторял Порфирий Петрович, как будто задумавшись вдруг о чем-то совсем другом, — да! славная вещь! — чуть не вскрикнул он под конец, вдруг вскинув глаза на Раскольникова и останавливаясь в двух шагах от него. Это многократное глупенькое повторение, что казенная
квартира славная вещь, слишком,
по пошлости своей, противоречило с серьезным, мыслящим и загадочным взглядом, который он устремил теперь на своего гостя.