Неточные совпадения
Но вот промелькнула и пшеница. Опять тянется выжженная равнина, загорелые холмы, знойное небо, опять носится над землею коршун. Вдали по-прежнему
машет крыльями мельница, и все еще она похожа
на маленького человечка, размахивающего руками. Надоело
глядеть на нее, и кажется, что до нее никогда не доедешь, что она бежит от брички.
Скоро показался и хутор Болтвы, а ветряк все еще не уходил назад, не отставал,
глядел на Егорушку своим лоснящимся крылом и
махал. Какой колдун!
Дымов лежал
на животе, молчал и жевал соломинку; выражение лица у него было брезгливое, точно от соломинки дурно пахло, злое и утомленное… Вася жаловался, что у него ломит челюсть, и пророчил непогоду; Емельян не
махал руками, а сидел неподвижно и угрюмо
глядел на огонь. Томился и Егорушка. Езда шагом утомила его, а от дневного зноя у него болела голова.
Он помог Егорушке раздеться, дал ему подушку и укрыл его одеялом, а поверх одеяла пальто Ивана Иваныча, затем отошел
на цыпочках и сел за стол. Егорушка закрыл глаза, и ему тотчас же стало казаться, что он не в номере, а
на большой дороге около костра; Емельян
махнул рукой, а Дымов с красными глазами лежал
на животе и насмешливо
глядел на Егорушку.
Река лежала у ног их и, взволнованная лодкой, тихо плескалась о берег. Лодка стрелой летела к лесу, оставляя за собой длинный след, блестевший на солнце, как серебро. Видно было, что Григорий смеялся,
глядя на Машу, а она грозила ему кулаком.
Не я один находил, что армяночка красива. Мой дедушка, восьмидесятилетний старик, человек крутой, равнодушный к женщинам и красотам природы, целую минуту ласково
глядел на Машу и спросил:
Неточные совпадения
— А вот
гляди (и молотом, // Как перышком,
махнул): // Коли проснусь до солнышка // Да разогнусь о полночи, // Так гору сокрушу! // Случалось, не похвастаю, // Щебенки наколачивать // В день
на пять серебром!
Крестьяне думу думали, // А поп широкой шляпою // В лицо себе
помахивал // Да
на небо
глядел.
— Ну, хорошо, а я велю подчистить здесь. Здесь грязно и воняет, я думаю.
Маша! убери здесь, — с трудом сказал больной. — Да как уберешь, сама уйди, — прибавил он, вопросительно
глядя на брата.
Еще страшней, еще чуднее: // Вот рак верхом
на пауке, // Вот череп
на гусиной шее // Вертится в красном колпаке, // Вот мельница вприсядку пляшет // И крыльями трещит и
машет; // Лай, хохот, пенье, свист и хлоп, // Людская молвь и конский топ! // Но что подумала Татьяна, // Когда узнала меж гостей // Того, кто мил и страшен ей, // Героя нашего романа! // Онегин за столом сидит // И в дверь украдкою
глядит.
Три дня спустя оба приятеля катили по дороге в Никольское. День стоял светлый и не слишком жаркий, и ямские сытые лошадки дружно бежали, слегка
помахивая своими закрученными и заплетенными хвостами. Аркадий
глядел на дорогу и улыбался, сам не зная чему.