Цитаты из русской классики со словом «Марк»
— Простите, — сказал он тихо, поспешно, с хрипотцой. — Меня зовут — Марк Изаксон, да! Лицо весьма известное в этом городе. Имею предупредить вас: с вами говорил мошенник, да. Местный парикмахер, Яшка Пальцев, да. Шулер, игрок. Спекулянт. Вообще — мерзавец, да! Вы здесь новый человек… Счел долгом… Вот моя карточка. Извините…
— Посмотрите, чего вы хотите, Марк: чтоб я была глупее самой себя! Сами проповедовали свободу, а теперь хотите быть господином и топаете ногой, что я не покоряюсь рабски…
— Какое! Всю зиму на Хитровке околачивался… болел… Марк Афанасьев подкармливал. А в четверг пофартило, говорят, в Гуслицах с кем-то купца пришил… Как одну копейку шесть больших отдал. Цапля метал… Архивариус метал. Резал Назаров.
Павел находил, что это все превосходно, и принялся вместе с тем заниматься латинским языком до неистовства: страницы по четыре он обыкновенно переводил из Цицерона [Цицерон Марк Туллий (106-43 до нашей эры) — древнеримский оратор, философ и политический деятель.] и откалывал их Семену Яковлевичу, так что тот едва успевал повторять ему: «Так, да, да!»
Дядя Марк уставился в лицо Кожемякина светлыми глазами и, качая лысой головой, повторил...
Из остальных либералов Марк Волохов отнесся к Феденькиным проказам как-то загадочно, сказав, что ему кто ни поп, тот батька и что таких курицыных детей, как обыватели Навозного, всяко возрождать можно.
— Вот что, Марк, — заговорила серьезно Татьяна Власьевна, — все я думаю: отчего ты отказал свою жилку Гордею Евстратычу, а не кому другому?.. Разве мало стало народу хоть у нас на Белоглинском заводе или в других прочих местах? Все меня сумление берет… Только ты уж по совести расскажи…
— Нет. Холод, как и вообще всякую боль, можно не чувствовать. Марк Аврелий сказал: «Боль есть живое представление о боли: сделай усилие воли, чтоб изменить это представление, откинь его, перестань жаловаться, и боль исчезнет». Это справедливо. Мудрец или попросту мыслящий, вдумчивый человек отличается именно тем, что презирает страдание; он всегда доволен и ничему не удивляется.
— Признаюсь, у меня у самого первое подозрение пало на Довгочхуна, но, к сожалению, Довгочхунов много и здесь. Не Довгочхун, а неслужащий дворянин Марк Волохов!
Они охотно поддаются влиянию писателей новейшего времени, даже не лучших, но совершенно равнодушны к таким классикам, как, например, Шекспир, Марк Аврелий, Епиктет или Паскаль, и в этом неуменье отличать большое от малого наиболее всего сказывается их житейская непрактичность.
Клир скажет, например, что глупо Марк считал,
Когда сокровища свои он продавал,
Когда он все дарил солдатам из чертогов,
Хоть тем спасал народ от тягостных налогов.
Клир пустошь говорит; но тут, почтенья в знак,
Подлец ему кричит: «Конечно, сударь, так».
Когда сокровища свои он продавал,
Когда он все дарил солдатам из чертогов,
Хоть тем спасал народ от тягостных налогов.
Клир пустошь говорит; но тут, почтенья в знак,
Подлец ему кричит: «Конечно, сударь, так».
Другой — Марк Лобов, старшего класса ученик, худой, вихрастый и острый парнишка, был великий озорник и всеобщий гонитель: насвистывает тихонько и щиплет, колотит, толкает ребят, словно молодой подпасок овец. Как-то, вижу я, донимает он одного смирного мальчика, и уже скоро заплачет мальчик.
— Но почему? — изумился монах. — Разве радость сверхъестественное чувство? Разве она не должна быть нормальным состоянием человека? Чем выше человек по умственному и нравственному развитию, чем он свободнее, тем большее удовольствие доставляет ему жизнь. Сократ, Диоген и Марк Аврелий испытывали радость, а не печаль. И апостол говорит: постоянно радуйтеся. Радуйся же и будь счастлив.
На том кресте написаны Лука, и Марк, и Никита-мученик: за Христа мучаются, за нас богу молятся.
Колченогий печник Марк Иванов Ключников, поглаживая голый свой череп и опухшее желтое лицо, сипло спрашивает...
— Да он и умер-с, — отозвался Марк.
Я произносил одну из своих беспрерывных реплик: «О Марк Великолепный», как вдруг ко мне торопливо подбежал Самойленко.
— А действительно, из-за Акульки можно осерчать, — сказал Псеков. — Она солдатка, баба, но… Недаром Марк Иваныч прозвал ее Наной. В ней есть что-то, напоминающее Нану… привлекательное…
— Можно, — согласился безрукий. По мере того как он пил, у него всё более расширялись глаза и в кадыке начинало что-то клокотать. — Выпьем и споём хором! Идёт? Хорошо будет! Ты, Костя, подвывай-подголашивай, Аннушка заведёт, а вы, Марк Иваныч, подтяните на гармонике.
Тебе я обязана (так Марк Аврелий начинает свою книгу) своим первым сознанием возвеличенности и избранности, ибо к девочкам из нашего флигеля ты не ходил.
Но тем дело опять не кончилось, и повечеру, когда Марк Иванович и Преполовенко-жилец затеяли чай, пригласив к себе в товарищи писаря Океанова, Семен Иванович слез с постели своей, нарочно подсел к ним, дав свои двадцать или пятнадцать копеек, и под видом того, что захотел вдруг пить чаю, начал весьма пространно входить в материю и изъяснять, что бедный человек всего только бедный человек, а более ничего, а что, бедному человеку, ему копить не из чего.
Не потому, что Эпиктет или Марк Аврелий лучше, но потому, что они не нарушают его свободы: потому что они только предлагают свои мысли, тогда как тот (Новый Завет) внешним образом предписывает там, где нельзя предписывать.
— Царицына в золотой ризе сканно́го дела с лазуревыми яхонты, с жемчугами, работа тонкая, думать надо — греческая, а Марк Евангелист в басменном окладе.
«И ты, — как выражается Марк Аврелий, — ты легко оторвешься от жизни, как созревший плод с дерева, благословляя ветвь, на которой висел».
Один из них — фабрикант из Лиона, Марк Луврер, другой…В другом вы не узнаете нашего старого знакомого, скрипача Цвибуша, хотя это и он.
— Рационализм! Да у вас несомненный талант юмориста, м-р Вандергуд! Скажите, известный Марк Твен не ваш ли соотечественник?.. Да, да! Рационализм! А вы припоминаете, от какого слова это происходит и что значит ratio? An nescis, mi fili, quantilla sapientia regitur orbis? […разум? Разве ты не знаешь, сын мой, сколь мала мудрость, царящая в мире? (лат.)] Ax, дорогой Вандергуд, говорить на этой земле о рацио еще более неуместно, нежели упоминать о веревке в доме повешенного!
У парадной двери стоит швейцар Марк, старый и дряхлый, одетый в изъеденную молью ливрею.
Лежит рядом Марк с раздутым, черным лицом, со стеклянными глазами, уж не дышит.
Мы все знали, что строил его итальянский зодчий по имени Марк Фрязин.
Из-за большого чайного ящика, за которым сидел Марк Иваныч, послышался глубокий вздох.
Книга Иова и Евангелие, Платон и Марк Аврелий, Паскаль и Ламеннэ, Шопенгауэр и Ницше, — можно с ними совершенно не соглашаться и все-таки с наслаждением читать их и перечитывать.
На мучительный вопрос о мировом зле и страдании давали свой ответ и люди, стоящие на вершине человеческой иерархии, как люди царской крови Сакия Муни, как император Марк Аврелий, и люди, стоящие на самой низшей ступени человеческой иерархии, как раб Эпиктет и как плотник Иисус, давший божественный ответ на это вопрошание.
Она в восторге трясла и пожимала руку Марка. Почувствовали себя друг с другом опять близко и просто. Марк покосился на спину шофера и опять поцеловал Нинку в ладонь, она в ответ ласкающе пожала его щеки.
Поздоровавшись направо и налево, Марк Иванович подошел к столику, где сидели Величковский, Бабочкин и Городов.
Курций [Курций Марк (ум. в 362 г. до н. э.) — римский юноша, который, по преданию, бросился в пропасть для спасения родного города.], бросающийся в пропасть, — самоубийца.
Там, действительно, уже были налицо все их соплеменники: сам тысяцкий Есипов, степенной посадник Фома, посадник Кирилл, главный купеческий староста конца Марк Памфильев, из живых людей [Обывателей.], Григорий Куприянов, Юрий Ренехов в другие старосты концов: Наровского, Горчанского, Загородского и Плотницкого, некоторые чтимые в Новгороде купцы, гости и именитые, наконец, такая же знатная и богатая вдова, как и Марфа, Настасья Ивановна, которая хвасталась, что великий Иоанн, в бытность свою в Новгороде в 1475 году, ни у кого так не был роскошно угощен, как у ней.
Там действительно уже были налицо все их единомышленники: сам тысяцкий Есипов, степенный посадник Фома, посадник Кирилл, главный купеческий староста Марк Панфильев, из житых людей [Обывателей.], Григорий Куприянов, Юрий Репехов и другие старосты концов: Наровского, Горчанского, Загородского и Плотницкого, некоторые чтимые в Новгороде купцы, гости и именитые, наконец, такая же знатная и богатая вдова, как и Марфа, Наталья Иванова, которая хвасталась, что великий князь Иоанн, в бытность свою в Новгороде в 1475 году, ни у кого так не был роскошно угощен, как у ней.
Если Марк Аврелий мог, несмотря на всю свою кротость и мудрость, с спокойной совестью и воевать и распоряжаться казнями людей, то люди христианского мира уже не могут этого делать без внутреннего сознания своей преступности, и какие бы они ни придумывали лицемерные и глупые гаагские конференции и условные наказания, все эти лицемерные глупости не только не скрывают их преступлений, но, напротив, показывают то, что они сами знают, что то, что они делают, дурно.
Ученики Христа много раз просили его утвердить их веру в то, что он говорил: Матф. XX, 20—28 и Марк. X, 35—45.
–…сказал Марк Аврелий. То же самое, но другими словами говорил Сенека, и оба они повторяли Зенона…
— Что — знали? Я — тоже. В юности. Привлекалась по делу народоправцев — Марк Натансон, Ромась, Андрей Лежава. Вела себя — неважно… Слушайте — ну его к черту, этот балаган! Идемте в трактир, посидим. Событие. Потолкуем.
— И не отдают! — прибавил Марк. — Браво! Славный очерк: вы его поместите в роман…
— Ты все слышишь! — заметил он. — Я был не один; Марк был, еще жена Козлова…
— Что за пирожное! — отозвался Марк, — нельзя ли сделать жжёнку? Есть ли ром?
Где замечала явную ложь, софизмы, она боролась, проясняла себе туман, вооруженная своими наблюдениями, логикой и волей. Марк топал в ярости ногами, строил батареи из своих доктрин и авторитетов — и встречал недоступную стену. Он свирепел, скалил зубы, как «волк», но проводником ее отповедей служили бархатные глаза, каких он не видал никогда, и лба его касалась твердая, но нежная рука, и он, рыча про себя, ложился смиренно у ног ее, чуя победу и добычу впереди, хотя и далеко.
— Марк! — крикнула она и прислушивалась, не дыша.
Марк вдруг засмеялся, услыхав последние слова, и быстро вскочил на ноги.
— Прощайте, неудачник! — сказал Марк.
— Вы морщитесь: не бойтесь, — сказал Марк, — я не сожгу дома и не зарежу никого. Сегодня я особенно пью, потому что устал и озяб. Я не пьяница.
— Да, Марк, товарища, — пылко возразила она, — такого же сильного, как вы — равного вам, — да, не ученицу, согласна, — но товарища на всю жизнь! Так?
Неточные совпадения
Замолчала Дарья Сергевна, а сама про себя подумала: «Заболей-ка Патап ли Максимыч, другой ли кто, Марк-от Данилыч пальцем не двинул бы».
— Слышь, что Марк-от Данилыч сказал? — молвил Доронин. — Тюлень-от, слышь, плевка ноне не стоит… Вот оно что!..
— Благодетель вы наш, — отвечала плачущая и взволнованная Дарья Сергевна. — Нежданный-эт гость лучше жданных двух, а вы к нам не гостить, а с Божьей милостью приехали. Мы до вас было думали, что Марк-от Данилыч ничего не понимает, а только вы подошли, и за руку-то вас взял, и радостно таково посмотрел на вас, и слезыньки покатились у него. Понимает, значит, сердечный, разум-от, значит, при нем остался. Челом до земли за ваше неоставленье!
Синонимы к слову «марк»
Предложения со словом «марк»
- Марк предложил выпустить её из томографа и ненадолго вернуться к игре.
- Наконец, пробив сопротивление матери, Марк приходит с ней в «святой храм» искусства – местную художественную школу.
- Марк оказался настоящим огоньком.
- (все предложения)
Отправить комментарий
Предложения со словом «марк»
Марк предложил выпустить её из томографа и ненадолго вернуться к игре.
Наконец, пробив сопротивление матери, Марк приходит с ней в «святой храм» искусства – местную художественную школу.
Марк оказался настоящим огоньком.
- (все предложения)