На минуту мелькнула лошаденка,
потряхивавшая головой, мужик с поднятым воротом, привалившийся к передку саней, — и все расплылось в глухой тьме, и топота копыт не слышно было, и думалось, что там, куда поехал мужик, так же все скучно, голо и бедно, как и в хате Меркулова, и стоит такая же крепкая зимняя ночь.