Цитаты из русской классики со словом «касатик»
— Касатик ты мой! — говорила, рыдая, баба. — Нешто я о своем горе убиваюсь… ох, рожоной ты мой… мне на тебя смотреть-то горько… ишь заел он тебя… злодей, совсем… как погляжу я на тебя… индо сердечушко изнывает… и не тот ты стал… ох… — И тут она, опустившись на лавку, затянула нараспев: — Ох, горькая наша долюшка… и пошла-то я за тебя горькой сиротинушкой, на беду-то, на кручину лютую…
«А что, говорю, тетка, не видала ли тут какого прохожего?» — «Не видала, касатик, никакого, разве мы за ними смотрим?
— Что же настоечки-то?.. Перед чайком-то?.. Вот зверобойная, а вот зорная, а эта на трефоли настояна… А не то сладенькой не изволишь ли?.. Яким Прохорыч, ты любезненькой мой, человек знакомый, и ты тоже, Самсон Михайлович, вас потчевать много не стану. Кушайте, касатики, сделайте Божескую милость.
— Поди, поди, покалякай с нею; она о тебе разов десять ноне спрашивала, разговори ее, касатик. Нынче что-то с нею хуже прежнее деется… Сидит, в угол глазища уставит, и на-поди, — встретила его в первой горнице Панкратьевна и провела к княжне.
— Батюшки! Они! Касатики! Они! — голосили бабы, и пуще всех тетушка Анна.
— Вестимо, — перебила какая-то близ стоявшая старушка, обращаясь к бобылю, — погляди-ка, касатик, на себя, ведь на тебе лица нет, родимый, того и смотри богу душу отдашь.
— Батюшка! — вопила баба. — Отец ты наш! Не губи парня-то… Девка совсем негодная, кормилец; на всей деревне просвету нам с нею не дадут, кажинный чураться нас станет; чем погрешили мы перед тобою, касатик ты наш?.. Весь свет осуду на нас положит за такую ахаверницу…
— Не обессудь, Василий Андреич, нельзя, проздравить надо, — говорила она. — Выкушай, касатик.
Maтрена. И-и! Касатик, зачем женить? Живешь да живешь. Это старик все. Поди, родной, мы и без тебя все дела рассудим.
А как помер ее муж, так она его оплакала горькими слезами и на могилку все ходила и голосила голосом: «Касатик ты мой миленький! на кого же ты меня покинул?
— Ах ты, касатик, а я-то, дура, не вознала: думаю, какой прохожий, — притворно-ласковым голосом заговорила она. — Ах, ты, сокол ты мой ясный…
— Ты бы прилег, касатик, на лавочку да соснул малость… — проговорила старуха, обращаясь ко мне. — Утре рано подымутся.
— Ничего, касатик… Пока Бог грехам терпит. Феня, ты уж тут собери чайку, а я в той избе управляться пойду.
— Это, голубушка, правильно… Совсем опутала, вишь, касатика… Как липку обобрала и свой портрет подарила… Он этот портрет-то приложил к сердцу, да и бац…
— Ну, ну, пойдем, что ли, пойдем, — прошамкала она, с трудом подымаясь с полу. — Никому я не ворожу теперь, касатик… Забыла… Стара стала, глаза не видят. Только для тебя разве.
Не обессудь, касатик ты мой, — низко кланяясь, говорил петербургскому гостю отец Тарасий.
Пожалуй, кутузка-то еще за «претерпение» ему сочтется:"Истязают тебя, касатик, замучить хотят!" — будут в один голос говорить купчихи.
— Так нужно было. Теперь я все-таки чище, честнее. Да и жить мне не долго осталось. Напоследок хоть на тебя, мой касатик, порадоваться. Так ты и впрямь любишь меня, ненаглядный мой?
— Что рано так поднялся, касатик? — дружелюбно, как к старому доброму знакомому, обратилась к нему вышедшая из избы старуха-хозяйка.
«Душа-барин», «желанный», «касатик» — вот прозвища, которые стали сопровождать военного доктора при довольно частой визитации его по избам.
— Касатик! а касатик! — начала Матрена.
Фефёла! Кормилец! Касатик!
— Ермолаюшка, касатик, — заговорила старуха, — погоди, не замай его… родимый, ведь это брат твой, Антон; ох! рожоный, уж такой-то, право, колотырный… пристает, вишь, пособи ему, дай ему денег.
— Ахти, закалякался я с тобой, разлюбезный ты мой, Патап Максимыч, — сказал он. — Слышь, вторы кочета поют, а мне к утрени надо вставать… Простите, гости дорогие, усните, успокойтесь… Отец Спиридоний все изготовил про вас: тебе, любезненькой мой, Патап Максимыч, вот в этой келийке постлано, а здесь налево Якиму Прохорычу с Самсоном Михайлычем. Усни во здравие, касатик мой, а завтра, с утра, в баньку пожалуй… А что, на сон-от грядущий, мадеры рюмочку не искушаешь ли?
— Петруша, касатик… выслушай меня! — воскликнула она, между тем как старик стоял подле дочери с поникшею головою и старался прийти в себя. — Я уж сказывала тебе — слышь, я сказывала, мать родная, — не кто другой. Неужто злодейка я вам досталась! — подхватила Анна. — Поклепали тебе на него, родной, злые люди поклепали: он, батюшка, ни в чем не причастен, и дочка его.
— Касатик! Касатик! — могла только проворчать побирушка. — Христос с тобой… ой… да это… ты, родной… Антон Прохорыч… какие у меня деньги!.. Христос с тобой!..
— Ах ты, любезненькой мой! Ах ты, касатик!.. — воскликнул отец Михаил, обнимая Патапа Максимыча. — А ты вот облепихи-то рюмочку выкушай. Из Сибири прислали благодетели, хорошая наливочка, попробуй… Расчудесная!
— Ах ты, любезненькой мой!.. — говорил игумен, обнимая Патапа Максимыча. — Касатик ты мой!.. Клопы-то не искусали ли?.. Давно гостей-то не бывало, поди, голодны, собаки… Да не мало ль у вас сугреву в келье-то было!.. Никак студено?.. Отец Спиридоний, вели-ка мальцу печи поскорее вытопить, да чтобы скутал их вовремя, угару не напустил бы.
— Ах ты, касатик мой! Ох ты, мой любезненькой!.. — молвил игумен и, подозвав отца Спиридония, велел ему шепнуть Стуколову и Дюкову, чтоб и они не очень налегали на лапшу да на кашу.
— Батюшки, касатики! Не пущайте его, батюшки! Держите! Одурел совсем, старый! Никандрыч, Никандрыч!.. Держите, касатики! Не пущайте его драться!..
— Какие ж это плоды-то морские, сиречь черепокожные?.. Ты мне, родной, расскажи… Научи, Христа ради… Видал ты их, касатик?.. Отведывал?.. Какие на вкус-то?.. Чудное, право, дело!..
— Батюшки-светы! Ба-а-тюшки! Держите его… окаянного! Ах, мои касатики! Бабу-то отымите! — завопила старушка, протискиваясь между мужем и женою.
— Гришенька, милый, касатик мой, я тебя не ждала так рано; нынче, ни свет ни заря, Надюшка прибежала, сказала мне, я так и ахнула от радости… — затараторила цыганка.
— Гриша, что это, касатик, с нашим стариком прилучилось? — сказала она, заботливо качая головою. — Вот третий день ноне не ест, не пьет, сердечный.
— Вестимо, без холста не отпущу его, касатика, — простонала тетка Анна.
— Да что ты, что с тобой, касатик мой, Гришенька? За кого же это другого принимать мне тебя? Кого мне другого надо? Я, может, в этот год не спала все ноченьки, о тебе, желанный мой, думу думая, проклинала себя, окаянную, что отпустила тебя так, соколик ясный, не открывши тебе всего, что было на сердце моем девичьем…
— Ах ты, любезненькой мой! Ах ты, касатик мой! — восклицал игумен, обнимая Патапа Максимыча. — Уж не взыщи, Христа ради, на убогих наших недостатках… Мы ото всей души, родненький. Чем богаты, тем и рады.
— Батюшка, Петрушенька ты мой! Вася! Касатик! Рожоной ты наш! Родимые вы мои! Ох вы, батюшки вы наши! — вопила тетушка Анна таким голосом, который мог показаться издали отчаянным рыданием.
— Ах ты, любезненькой мой!.. Ах ты, кормилец наш! — восклицал отец Михаил, обнимая Патапа Максимыча и целуя его в плечи. — Пошли тебе, Господи, доброго здоровья и успеха во всех делах твоих за то, что памятуешь сира и убога… Ах ты, касатик мой!.. Да что это, право, мало ты погостил у нас. Проглянул, как молодой месяц, глядь, ан уж и нет его.
Может статься, и пожили бы, касатик, — подхватила она, утирая слезы и принимаясь махать руками, — и пожили, может статься, кабы не он, злодей-то наш!
— Ох ты, любезненькой мой, ох ты, касатик мой!.. Что мне сказать-то, уж я, право, и не знаю, — заминаясь, отвечал отец Михаил, поглядывая то на паломника, то на Дюкова.
Касатик, ненаглядный ты мой, год с тобой не видалась, батюшка!
— Правда, правда, касатик, — с дрожью в голосе от внутреннего волнения согласился с своим любимцем Никитич, — не доведет до добра это якшанье нашего князя-батюшки с «кромешниками». А все кто причинен — братец, князек Никитушка — юла перекатная…
— Батюшки, не пущайте его! Родимые, не пущайте!.. Ох, касатики! — кричала баба, тщетно продираясь сквозь толпу, которая хохотала.
— А посмотрел бы ты, касатик мой, Патап Максимыч, что в недрах-то земных сокрыто, отдал бы похвалу нашим палестинам.
По науке, касатик ты мой, по науке до этого доходят, а мы что?
— Ой, погоди, касатик, дай вздохнуть… надыть еще в овраг спущаться, — сказала старуха.
— С голоду, касатик, о-ох! с голоду, — отвечала она, принимая последнее слово как исключительно до нее относящееся. — На старости лет куды те горько, и помереть так негде…
— И, чего ты, касатик! — сказала ласковая старушка. — Мы рады душой.
— Маленечко только и не застал-то! Всего одну недельку! Все бы порадовался, хоть бы в руках-то подержал, касатик! — проговорила она, глядя на письмо и обливаясь слезами. — Ваня! Сынок ты мой любезный… утеха ты моя… Ванюшка! — с горячностию подхватила она, прижимая грамотку к тощей, ввалившейся груди своей.
Предложения со словом «касатик»
- – Не, внучек, ты мне с пяток продай. Посчитай касатик сколько это стоит.
- А тот жёлтый цветок, что в болоте вырос, стали касатиком звать.
- И-и, касатик медовой, ведь они баре, – сказала она шёпотом.
- (все предложения)
Значение слова «касатик»
КАСА́ТИК1, -а, м. Разг. устар. Ласковое обращение к мужчине, юноше, мальчику.
КАСА́ТИК2, -а, м. То же, что и́рис (в 1 знач.). (Малый академический словарь, МАС)
Отправить комментарий
Значение слова «касатик»
КАСА́ТИК1, -а, м. Разг. устар. Ласковое обращение к мужчине, юноше, мальчику.
КАСА́ТИК2, -а, м. То же, что и́рис (в 1 знач.).
Предложения со словом «касатик»
– Не, внучек, ты мне с пяток продай. Посчитай касатик сколько это стоит.
А тот жёлтый цветок, что в болоте вырос, стали касатиком звать.
И-и, касатик медовой, ведь они баре, – сказала она шёпотом.
- (все предложения)