Если воля объективируется в идее, а не просто в природной вещи, то она сама отрицает себя в этой идее, и эстетический акт может присвоить такое самоотрицание воли, поставив его на службу своему освобождению.
Поскольку же «наше общественное время… характеризуется тем, что оно в самом себе несёт сознательное и добровольное самоотрицание во имя будущего общества», для сатиры просто не остаётся места: сама действительность «своим добровольным самоотрицанием обезоруживает сатирика, не оставляя ему серьёзных точек приложения для своей органической критики, которая могла бы иметь сколько-нибудь длительную художественную ценность».
Т. е. ислам подразумевает абсолютное самоотрицание личности.