Неточные совпадения
Небольшое сельцо Колотовка, принадлежавшее некогда помещице, за лихой и бойкий нрав прозванной в околотке Стрыганихой (настоящее имя ее осталось неизвестным), а ныне состоящее за каким-то петербургским
немцем, лежит на скате голого холма, сверху донизу рассеченного страшным оврагом, который, зияя как бездна, вьется, разрытый и размытый, по самой середине улицы и пуще реки, — через реку можно по крайней мере навести мост, — разделяет обе стороны
бедной деревушки.
— Что ты, батюшка? не с ума ли спятил, али хмель вчерашний еще у тя не прошел? Какие были вчера похороны? Ты целый день пировал у
немца — воротился пьян, завалился в постелю, да и спал до сего часа, как уж к
обедне отблаговестили.
Правду ли говорил
немец или только желал похвастаться дальновидностию, но он нимало тем не утешил
бедного больного.
Как ни проста, кажется, была должность Карла Ивановича, но отец мой умел ей придать столько горечи, что мой
бедный ревелец, привыкнувший ко всем бедствиям, которые могут обрушиться на голову человека без денег, без ума, маленького роста, рябого и
немца, не мог постоянно выносить ее.
После возвращения от
обедни опять на целую неделю запирались на замок ворота, что не мешало, впрочем, дворне лазить через забор и пропадать целые ночи, за что им жестоко доставалось от немца-управляющего.
Остальные братья тоже бежали с ругательствами. К ним присоединились бывшие поблизости ученики, и взбешенный Кранц, все прибавляя шагу, дошел до своей квартиры, сопровождаемый свистом, гиканьем и криками «ура». К счастью, квартира была недалеко. На крыльце
немец оглянулся и погрозил кулаком, а в окно выглядывало злорадное лицо
бедной жертвы его коварства…
— Что вы это говорите, Владимир Николаич! Этот
немец,
бедный, одинокий, убитый человек — и вам его не жаль? Вам хочется дразнить его?
Как-то, давным-давно тому назад, один его поклонник и друг, тоже
немец и тоже
бедный, издал на свой счет две его сонаты, — да и те остались целиком в подвалах музыкальных магазинов; глухо и бесследно провалились они, словно их ночью кто в реку бросил.
— Товарищи! Говорят, на земле разные народы живут — евреи и
немцы, англичане и татары. А я — в это не верю! Есть только два народа, два племени непримиримых — богатые и
бедные! Люди разно одеваются и разно говорят, а поглядите, как богатые французы,
немцы, англичане обращаются с рабочим народом, так и увидите, что все они для рабочего — тоже башибузуки, кость им в горло!
В воскресенье утром, еще я ничего не знал, а как
обедни отошли, — вскочил, натянул шинель, да и отправился к
немцу.
— Что
бедные они и глупые… а про
немцев — никто не говорит…
Бедный Илья Макарович стыдился убежать от
немца, а должен был более полугода бесстыдно лгать, что у него было воспаление мозга.
Отец Якова,
бедный отставной майор, человек весьма честный, но несколько поврежденный в уме, привез его, семилетнего мальчика, к этому
немцу, заплатил за него за год вперед, уехал из Москвы, да и пропал без вести…
Да, износил, истер, исказил все хорошее александровского поколения, все хранившее веру в близкую будущность Руси, жернов николаевской мельницы, целую Польшу смолол, балтийских
немцев зацепил,
бедную Финляндию, и все еще мелет — все еще мелет…
Дело в том, что у Эльвиры Карловны, в то время, когда она приехала с Синтяниным из Петербурга, была десятилетняя дочь, Флора, от законного брака Эльвиры Карловны с
бедным ювелирным подмастерьем из
немцев, покинутым женою в Петербурге, неизвестно за что и почему!
Это так поразило
бедного парня, что он в первую секунду не знал, что делать, но потом схватил
немца за ворот и закричал: «Караул!» Не ожидавший этого Пекторалис треснул Сафронычева батрака по голове сложенным дождевым зонтиком и отшвырнул его в лужу.
Как ни прост был этот
бедный парень, он, однако, должен был сообразить, что если
немец не пролез сквозь запертую амбарным замком дверь, то надо полагать, что на чердаке шалит не он, а кто-нибудь другой.
Слез
бедный Сафроныч с крыши, вошел в свое жилье, достал контракт со старым владельцем, надел очки — и ну перечитывать бумагу. Читал он ее и перечитывал, и видит, что действительно бедовое его положение: в контракте не сказано, что, на случай продажи участка иному лицу, новый владелец не может забивать Сафроновы ворота и калитку и посадить его таким манером без выхода. Но кому же это и в голову могло прийти, кроме
немца?
— Ох,
бедная ты,
бедная головушка, что сделала ты?.. Прости меня, дитя мое, дочь моя милая, я помолвил тебя еще хуже, чем за татарина, помолвил за басурмана-немца, за Онтона-лекаря.
…Сейчас Сашенька играла бельгийский гимн, и я слушал. Какая прекрасная музыка! Сколько в ней воодушевления и любви к родине и свободе! Слушаешь ее, и даже слезы навертываются на глаза, и так жаль становится
бедных бельгийцев, которым не помогла ни эта прекрасная музыка, ни любовь к родине, задушит их проклятый
немец.
Считаете неразумным идти убивать турок или
немцев — не ходите; считаете неразумным насилием отбирать труд
бедных людей для того, чтобы надевать цилиндр или затягиваться в корсет, или сооружать затрудняющую вас гостиную — не делайте этого; считаете неразумным развращенных праздностью и вредным сообществом сажать в остроги, т. е. в самое вредное сообщество и самую полную праздность — не делайте этого; считаете неразумным жить в зараженном городском воздухе, когда можете жить на чистом; считаете неразумным учить детей прежде и больше всего грамматикам мертвых языков, — не делайте этого.