Неточные совпадения
Евгений Константиныч был с легкой
бельгийской двустволкой, которая блестела на солнце своими полированными стволами с насечкой.
На стене, у которой стояла удобная кушетка, было развешано несколько хороших охотничьих ружей: пара
бельгийских двустволок, шведский штуцер, тульская дробовка и даже «американка», то есть американский штуцер Пибоди и Мартини.
Всеми делами в сущности ворочал
бельгийский инженер Андреа, полуполяк, полушвед по национальности, роли которого на заводе никак не могли понять непосвященные.
Вслед за Василием Терентьевичем из Петербурга прибыли еще два члена правления, четверо
бельгийских инженеров и несколько крупных акционеров. Между заводскими служащими носились слухи, будто бы правление ассигновало на устройство парадного обеда около двух тысяч рублей, однако эти слухи пока ничем еще не оправдались, вся закупка вин и припасов легла тяжелой данью на подрядчиков.
Около постели Бучинского стояла приисковая касса, то есть железный сундук, а над постелью, на развешенном по стене тюменском ковре, в красивом беспорядке размещено было разное оружие, начиная с револьвера и кончая
бельгийской двустволкой и заржавевшим турецким кинжалом.
Малиновая конфедератка с белым султаном лихо была взброшена набекрень, рукава белого кунтуша еще лише откинуты назад, красные сапожки со шпорами изящно облекали икры вкусных ножек генеральши, в руках
бельгийский штуцер, сбоку блистающая сабля.
Настоящим отцом отрицательного богословия в христианской философии и мистике является таинственный автор (как обычно полагают, начала V века), творения коего предание приписывает Дионисию Ареопагиту [По гипотезе Ш. Нуцубидзе и
бельгийского ученого Э. Хонигмана, автором «Ареопагитик» является грузинский мыслитель Петр Ивер.
Так погиб старинный
бельгийский город Лувен с его классической библиотекой, хранившейся в здании университета.
Однако, Вильгельм пренебрег всемирными законами и ворвался со своими войсками в маленькое
Бельгийское королевство и герцогство Люксембургское в надежде на то, что маленькое королевство не посмеет противостать огромной, могущественной Германской империи и пропустит через свою территорию её вооруженные, направленные во Францию войска.
Но чтобы попасть во Францию, германским войскам прежде всего необходимо было перейти территорию маленького
Бельгийского королевства, находящегося между ними, и крошечного герцогства Люксембургского.
Теперь каждому шагу тевтонского нашествия предшествовали кровопролитные бои с доблестным
бельгийским войском. С оружием в руках встречали они насильников. Началась неравная борьба: маленький
бельгийский народ, заливая свои мирные поля кровью, всячески старался приостановить дерзкий наплыв огромной тевтонской орды.
После долгих боев, после отступления на север
бельгийской армии, много уже позднее, был занят и Антверпен: последний большой город-крепость, где сосредоточилось войско, народ и правительство разоренной Бельгии.
Но маленькая, героическая и гордая
Бельгийская страна, во главе с её доблестным королем-героем Альбертом Первым возмутилась против такого насилия и поднялась вся на защиту своей национальной чести во главе со своим королем-героем.
Пока славное
Бельгийское королевство так героически защищало честь и имущество своего маленького народа, пока Франция всячески противодействовала дерзкому вторжению тевтонских варваров в свою доблестную страну, a могущественный флот Англии, высадив на союзных франко-бельгийских территориях свой десанты, разыскивал и забирал или уничтожал немецкие крейсера, миноноски, пароходы и торговые суда; в то время храбрецы-сербы и черногорцы y себя на юге мужественно отстаивали свои земли от разбойничьего нападения австрийцев, уже проникших туда, — Россия, великая славная Россия, с присущей ей героизмом, двинула в Восточную Пруссию и Галицию свои могучие, непобедимые полки.
Но несмотря на гибель своих прекрасных и цветущих городов, доблестная
бельгийская армия, предводительствуемая самим королем-героем, все еще стойко дралась с наседающим на нее со всех сторон вдесятеро сильнейшим врагом. Тем временем и во Франции шла та же борьба, та же кровавая распря. Нескольким немецким корпусам удалось проникнуть на французскую территорию.
Главное ядро составляли тогда
бельгийские и немецкие представители рабочих коопераций и кружков. В Брюсселе движение уже давно назревало. Немцы еще не были тогда тем, чем они стали позднее, после войны 1870 года. Трудно было и представить себе тогда, то есть в конце 60-х годов, что у них социал-демократическая партия так разовьется и даст через тридцать с небольшим лет чуть не сто депутатов в рейхстаг.
По отношению тождества лиц, по мнению палаты, не может быть и речи, так как в силу решения
бельгийского суда, вошедшего в законную силу, подлежащее выдаче лицо было признано за Николая Савина, а не за маркиза де Траверсе, а таковое решение обязательно для всех
бельгийских судов.
«Рассмотрев дело русского подданного Николая Савина, именующего себя маркизом Сансаком де Траверсе и французской гражданки Мадлен де Межен, обвиняемых: первый в проживании под чужим именем и оба в оскорблении на словах и в действии полицейских властей и в неповиновении сим властям, — брюссельский суд исправительной полиции определил: Николая Савина подвергнуть заключению в тюрьме сроком на семь месяцев и штрафу в пятьсот франков, а Мадлен де Межен подвергнуть тюремному заключению на два месяца и штрафу в двести франков, обоих же по отбытии наказания отвезти за границу, с запрещением возвращения и проживания в пределах
Бельгийского королевства в продолжение одного года.
Когда последний был изгнан из Франции, он перешел в этот
бельгийский монастырь.
По его соображению, невдалеке должны были сходиться три границы: германская, люксембургская и
бельгийская — ему было необходимо, во что бы ни стало добраться до какого-нибудь из этих государств, где он на время мог быть покоен и гарантирован от преследования.
— А далеко отсюда до
бельгийской границы?
Хотя Николай Герасимович и не любил пруссаков, но должен был отдать им полную справедливость, что хотя они хорошо знали, что он именно тот русский, который два раза уже бежал и последний раз бежал от них же, пруссаков, но никакой вражды или грубых действий по отношению к нему они не применили и были с ним безукоризненно вежливы, так что голландским и
бельгийским полицейским властям хорошо бы поучиться вежливости у этих по репутации «грубых» пруссаков.
За это он был награждён орденами св. Владимира, Станислава с мечами, почётного легиона,
бельгийским и папскими орденами, ввиду того, что католические миссии принадлежали к этим национальностям.
Тюрьма святого Жиля находится на окраине города, в предместье того же имени. Выстроена она только в 1884 году, стоила
бельгийскому правительству десять миллионов и представляет, так сказать, шедевр тюремного дела.
— Будь вы
бельгийский подданный или хотя бы иностранец, но человек известный в Бельгии, — отвечал судебный следователь, — я согласился бы на ваше освобождение до суда…
Граф де Кадиньян был признан виновным в восемнадцати мошенничествах, а так как, по
бельгийским законам, наказание полагается не одно по совокупности, как в России, а за каждое преступление полагается отдельное наказание, то бедный граф был приговорен к восемнадцати наказаниям, по три месяца одиночного заключения каждого, что составит весьма почтенную цифру в четыре с половиною года одиночного заключения.
Во время тех же поездок в суд Николай Герасимович Савин познакомился с двумя очень милыми людьми: депутатом
бельгийской палаты Ван-Смиссеном, обвинявшемся в убийстве своей жены из ревности, и французом графом Дюплекс де Кадиньян — любовником этой убитой мужем женщины, который, увлекшись ею, наделал в Брюсселе более миллиона долгов, а после ее смерти уехал в Ниццу, не расплатившись со своими кредиторами и поднадув несколько простаков-бельгийцев, почему и был привлечен к суду за мошенничество.
Года через полтора после разнесшейся по Петербургу вести о смерти Николая Герасимовича Савина под колесами железнодорожного поезда у
бельгийской границы, в один из зимних вечеров к Капитолине Андреевне Усовой собрался небольшой кружок близких знакомых.
Бежавшего из Брюсселя от долгов графа арестовали у рулетки в Монте-Карло, где он спускал последние золотые, занятые у
бельгийских ростовщиков.
Все это, по моему мнению, представляет достаточные основания, чтобы отказать в требовании о выдаче, тем более, что все дело разгорелось от несомненной ошибки
бельгийской полиции, которая, будучи уверена, что напала на след Савина, на том основании, что маркиз де Траверсе проживал под этим именем во Франции, сообщила о его аресте русским властям и этим самым побудила их просить о его выдаче.
Но все обошлось благополучно, и в семь часов вечера он был на
бельгийской пограничной станции Эсхен.
Вообще заявил, что все уладит и даже устроит отказ
бельгийского правительства на требование выдачи Савина России, если бы таковое требование поступило со стороны русских властей.
Самое важное для Николая Герасимовича было и чего он больше всего боялся, это его выдачи России, по поводу которой уже началась переписка между
бельгийским правительством и русским посланником в Бельгии.
Вскоре после привода Савина в камеру, его навестил дежурный помощник директора, очень любезный человек, бывший офицер
бельгийской армии.
Там был назначен разбор требования, предъявленного русскими властями к
бельгийскому правительству о выдаче Савина России.
Для доказательства истины обвиняемому нечего было совеститься дать эти указания судебным властям, и если, как он говорит, он боялся скандала, то теперь этот скандал стал неизмеримо крупнее, чем был бы тогда, когда
бельгийские власти послали бы через русские власти допросить его родственников и знакомых.
Срок этот истекал в конце января, так как, в силу
бельгийских законов, одиночное заключение как наказание более строгое дает скидку семи дней в месяц против обыкновенного тюремного заключения.
Русские власти таким образом были введены в ошибку и если и требовали выдачи Савина, то при этом полагались на полную компетентность
бельгийских властей, как в вопросе о тождестве арестованного лица с разыскиваемым ими Савиным, так и в вопросе о самой выдаче.
— Удайся нам убедить суд, — начал снова Николай Герасимович, — что я действительно проживал во Франции, а не в Бельгии под чужим именем, добейся я таким образом оправдательного приговора по обвинению в ношении чужого имени, тогда если я и буду обвинен по делу об оскорблении полиции, то под именем маркиза де Траверсе, а не Савина, и этот приговор суда будет мне служить самым лучшим доводом против требуемой Россией моей выдачи: требуют не маркиза де Траверсе, а Савина, с которым я в силу уже приговора
бельгийского суда, ничего общего иметь не буду…
…Сейчас Сашенька играла
бельгийский гимн, и я слушал. Какая прекрасная музыка! Сколько в ней воодушевления и любви к родине и свободе! Слушаешь ее, и даже слезы навертываются на глаза, и так жаль становится бедных бельгийцев, которым не помогла ни эта прекрасная музыка, ни любовь к родине, задушит их проклятый немец.
Сделал сегодня глупость и пробовал объяснить моей Лидочке, что такое война и что такое Турция, даже показал ей на карте. Конечно, она ровно ничего не поняла, и больше всего ее заинтересовало, что так много воды, а потом она и меня отвлекла от газеты, настойчиво требуя, чтобы посмотрел, как она прыгает. Прыгай себе, прыгай, Божье дитя, и радуйся, что ты не
бельгийская или не польская девочка, погибающая в огне или от бомбы из облаков.