Неточные совпадения
Кому случалось встречать когда-нибудь подсудимых арестантов, тот, вероятно, надолго запомнил их
изможденные, худые и
бледные лица, лихорадочные взгляды.
Какой-то нищий стоял перед гробницею; длинные и густые волосы, опускаясь в беспорядке с поникшего чела его, покрывали
изможденное и
бледное лицо, на коем ясно изображались все признаки потухающей жизни.
Лицо его было
бледное и
изможденное, глаза блистали болезненным огнем, руки были тонки и сухи, как палки; дышал он трудно и хрипло.
Хорошо рассказывал странник.
Лицо у него было светлое и вдохновенное, голос проникал в душу. Кругом молчали. Солнце село. Никита смотрел на лежавшую перед ним фотографию и не мог оторвать глаз; высокий, худой и
изможденный, стоял угодник на бревенчатом срубе; всклокоченная седая борода спускалась ниже пояса, щеки осунулись,
лицо было
бледное и мертвенное; потухшие, белесые, как у трупа, глаза смотрели в небо.
Широким, скребущим, плачущим стоном наполнилась палата, и отовсюду к нам повернулись
бледные, желтые,
изможденные лица, иные без глаз, иные в таком чудовищном уродстве, как будто из ада вернулись они.
«Не может быть, — неслось в голове любящей матери, — чтобы такая красавица, такая молоденькая, княжна, с богатым приданым, не поразила приезжего петербуржца. Разве там, в Петербурге или Москве, есть такие, как моя Люда? Голову закладываю, что нет…
Бледные, худые,
изможденные, с зеленоватым отливом
лица, золотушные, еле волочащие отбитые на балах ноги — вот их петербургские и московские красавицы, — куда же им до моей Люды?»
Разговор этот происходил между супругами Салтыковыми через два года, после описанных нами в первой главе событий. Два года — время небольшое, а между тем, перемена, происшедшая в Глебе Алексеевиче, показывала, что очень долги и тяжелы показались ему эти годы. Из вполне здорового, статного мужчины, он сделался
бледным,
изможденным скелетом, с поседевшими волосами, с морщинистым
лицом и с каким-то помутившимся взглядом когда-то веселых глаз. Вся его фигура имела вид забитости, загона.
Игуменья Досифея, высокая, худая старуха, с
бледным,
изможденным постом и заботами
лицом, правильные, точно вылитые из воска черты которого носили на себе отпечаток былой необыкновенной красоты, вздрогнула, повернулась к Серафиме и быстрым, тревожным взглядом окинула вбежавшую. Последняя прервала ее послетрапезную уединенную молитву.