Неточные совпадения
— А журнал, это есть, братец ты мой, такие картинки, крашеные, и идут они сюда к здешним портным каждую субботу, по почте, из-за границы, с тем то есть, как кому одеваться, как мужскому, равномерно и женскому полу.
Рисунок, значит. Мужской пол все
больше в бекешах пишется, а уж по женскому отделению такие, брат, суфлеры, что отдай ты мне все, да и мало!
Райский молча, одним движением руки, сгреб все
рисунки и тетради в кучу, тиснул все в самую
большую папку, сильно захлопнул ее и, не оглядываясь, сердитыми шагами вышел вон.
— Опять. Это моя манера говорить — что мне нравится, что нет. Вы думаете, что быть грубым — значит быть простым и натуральным, а я думаю, чем мягче человек, тем он
больше человек. Очень жалею, если вам не нравится этот мой «
рисунок», но дайте мне свободу рисовать жизнь по-своему!
В течение первых трех лет разлуки Андрюша писал довольно часто, прилагал иногда к письмам
рисунки. Г-н Беневоленский изредка прибавлял также несколько слов от себя,
большей частью одобрительных; потом письма реже стали, реже, наконец совсем прекратились. Целый год безмолвствовал племянник; Татьяна Борисовна начинала уже беспокоиться, как вдруг получила записочку следующего содержания...
Подходит ко мне: «Купи, барин, крест серебряный, всего за двугривенный отдаю; серебряный!» Вижу в руке у него крест и, должно быть, только что снял с себя, на голубой, крепко заношенной ленточке, но только настоящий оловянный с первого взгляда видно,
большого размера, осьмиконечный полного византийского
рисунка.
Купидон с голым и пухлым телом играл
большую роль в этих
рисунках.
Рот был
большой, алчный и красный, но необычайно красивого
рисунка, а руки несравненного изящества.
Князь Василий Львович, сидя за
большим круглым столом, показывал своей сестре, Аносову и шурину домашний юмористический альбом с собственноручными
рисунками. Все четверо смеялись от души, и это понемногу перетянуло сюда гостей, не занятых картами.
В ящике записка на мое имя: «От благодарных гусляков» и прекрасный фарфоровый чайный сервиз, где, кроме обычной дюжины чашек, две
большие с великолепным
рисунком и надписью золотом: «В.А. Гиляровскому от Гуслиц». Другая такая же на имя жены. Одна именная чашка сохранилась до сих пор.
Автор этого
рисунка, впоследствии мой
большой приятель, Лавр Лаврович Белянкин, неподкупно честный человек, но «злой на перо», сотрудник «Развлечения» с начала издания, известный художник-миниатюрист с четким
рисунком, умевший схватывать типичные черты оригинала и живо передававший сходство лиц.
Она положила на его правое плечо руку — а в свесившейся кисти ее, на золотой цепочке, надетой на
большой палец, маленький перламутровый портмоне, который я ей подарил тогда. На крышке портмоне накладка,
рисунок которой слишком мелок, сразу я не рассмотрел, зато обратила мое внимание брошка — сердце, пронзенное стрелой. То же самое было на портмоне.
Нукеры вынули из переметных сум холодную жареную баранину, чуреки, козий сыр,
большие тыквенные горлянки с бау-бузой, этим чудным хмельным, чисто кабардинским напитком из меда и пшена, и две старинные, серебряные стопы с пероисским
рисунком.
На доске рисовал он фигуру новой теоремы, требуя, чтобы до следующего урока мы представили ему правильный
рисунок теоремы в
большой тетради и буквальное разрешение ее в маленькой.
Во весь остальной день граф не возобновлял первого разговора. Он просил Анну Павловну играть на фортепиано, с восторгом хвалил ее игру, показывал ей альбомы с
рисунками, водил в свою картинную галерею, отбирал ей книги из библиотеки. Узнавши, что она любит цветы, он сам повел ее в оранжереи, сам вязал для нее из лучших цветов букеты, одним словом, сделался внимательным родственником и
больше ничего.
Тентетников тоже много лет занимался «колоссальным сочинением, долженствовавшим обнять всю Россию со всех точек зрения»; но и у него «предприятие
больше ограничивалось одним обдумыванием: изгрызалось перо, являлись на бумаге
рисунки, и потом все это отодвигалось в сторону».
Точно на смех, судьба подарила этому негодяю физиономию настоящего херувима: нежные шелковистые волосы льняного оттенка,
большие голубые глаза с длинными, загнутыми вверх ресницами, очаровательного
рисунка рот. К тому же он обладал прекрасным голосом и считался в гимназическом церковном хоре постоянным солистом.
В музыке Мари тоже не совсем все понимала и любила
больше обращать внимание на виньетки и
рисунки, которыми обыкновенно украшаются нотные обертки.
В это время Щавинскому пришла в голову интересная затея. У него в кабинете стоял
большой белый стол из некрашеного ясеневого дерева. На чистой, нежной доске этого стола все знакомые Щавинского оставляли свои автографы в виде афоризмов, стихов,
рисунков и даже музыкальных нот. Он сказал Рыбникову...
— Сам, — говорю, — не знаю. Наслышан я, что есть еще в Москве хороший мастер Силачев: и он по всей России между нашими именит, но он
больше к новгородским и к царским московским письмам потрафляет, а наша икона строгановского
рисунка, самых светлых и рясных вап, так нам потрафить может один мастер Севастьян с понизовья, но он страстный странствователь: по всей России ходит, староверам починку работает, и где его искать — неизвестно.
— Красивая вещь, — сказала дама, которой стало жаль изящной и, по-видимому, дорогой игрушки. — Кто это повесил ее сюда? Ну, послушай, зачем эта игрушка тебе? Ведь ты такой
большой, что будешь ты с нею делать?.. Вон там книги есть, с
рисунками. А это я обещала Коле отдать, он так просил, — солгала она.
Панаев же подарил мне прекрасные
рисунки лучших из них, снятые им с натуры с
большим искусством и точностью; а как потом Панаев задумал в военную службу, то мы отдали бабочек в вечное и потомственное владение Тимьянскому.
У Блуменбаха описан только первый вид,
большей величины, и она названа не настоящею сумеречною бабочкою, вероятно, потому, что хотя у нее крылушки длинны и она складывает их, как сумеречная бабочка, в треугольник, но усы толстые, булавообразные [Вероятно, память обманывает меня: булавообразных усов у Барашка, по всем
рисункам, нет, а есть обыкновенные усики сумеречных бабочек, широкие в средине и узенькие к концам.] и летает она хотя мало, но днем, а в сумерки мне не случалось ее видеть.
Как из
большой, не по
рисунку, рамки выглядывало из них маленькое, темное лицо с правильными, но миниатюрными чертами.
Она сидела в той же комнате, где я нашла ее вчера, и внимательно рассматривала какой-то
рисунок на
большом листе, разложенном перед ней на столе.
Розовые щеки удивительно моложавой попечительницы порозовели еще
больше. Она до безумия любила всю эту смесь тончайшего батиста и прошивок,
рисунки гладью, тонкие строчки на нежном, как паутинка, белье. Быстро приложив к глазам черепаховую лорнетку, она устремилась к рабочим столам, увлекая за собою Нан.
Затем он обратился ко мне со словами: «Ни канка тэ иоу цзы» (т. е. посмотри, вот ночная птица). Я наклонился к пню и в разрезе древесины увидел такое расположение слоев ее, что при некоторой фантазии, действительно, можно было усмотреть
рисунок, напоминающий филина или сову. Рядом с ним был другой, тоже изображавший птицу поменьше, потом похожий на жука и даже на лягушку. По словам китайца, все это были живые существа, поглощенные деревом для того, чтобы
больше в живом виде никогда не появляться на земле.
Большая законченность
рисунка стала у нас необходимым условием его достоинств.
В труппе он занимал исключительное место, как бы «вне конкурса» и выше всяких правил и обязанностей, был на «ты» с Федоровым, называл его «Паша», сделался — отчасти от отца, а
больше от удачной игры — домовладельцем, членом дорогих клубов, где вел крупную игру, умел обставлять себя эффектно, не бросал своего любительства, как рисовальщик и даже живописец, почему и отличался всегда своейгримировкой, для которой готовил
рисунки.
Ему иногда не совсем ловко бывает среди такого количества вещей, заказанных и сделанных «по
рисунку», но он все
больше и
больше убеждается в том, что без этих вещей и он сам лишится своего отличия от других коммерсантов, не будет иметь никакого права на то, к чему теперь стремится.
В 1747 году 4 декабря Елизавета Петровна указом повелела выстроить церковь в новостроящемся дворце, что у Аничкова моста, во имя Воскресения Христова, в
больших палатах, во флигеле, что на Невской перспективе. Работы по устройству церкви продолжались до конца 1750 года, под надзором графа Растрелли. Место для императрицы было поручено сделать столярному мастеру Шмидту, по
рисунку Баджелли, резные же работы были отданы мастеру Дункорту.
У Фебуфиса не было недостатка в фантазии, он прекрасно сочинял
большие и очень сложные картины,
рисунок его отличался правильностью и смелостью, а кисть его блистала яркою колоритностью. Ему почти в одинаковой степени давались сюжеты религиозные и исторические, пейзаж и жанр, но особенно пленяли вкус и чувство фигуры в его любовных сценах, которых он писал много и которые часто заходили у него за пределы скромности.
В последнем роде он позволял себе
большие вольности, но грация его
рисунка и живая прелесть колоритного письма отнимали у этих произведений впечатление скабрезности, и на выставках появлялись такие сюжеты Фебуфиса, какие от художника меньших дарований ни за что не были бы приняты. С другой же стороны, соблазнительная прелесть картин этого рода привлекала к ним внимание самой разнообразной публики и находила ему щедрых покупателей, которые не скупились на деньги.