Наш спутник, капитан Т., смотрел на все это и покусывал редкие усы. Это был боевой офицер, с
большим рубцом на шее от японской пули. Ни в каких взглядах мы с ним не сходились, но все-таки он мне ужасно нравился; чувствовался цельный человек, с настоящим мужеством в груди, с достоинством, которое ни перед чем не сломится. Во всем, что он говорил, чуялась искренность и, главное, искание.
Неточные совпадения
Горбат, лопатки выпятились, одно ребро сломано, на руке нет
большого пальца и на всем теле
рубцы от плетей и шпицрутенов, полученных им когда-то.
Всё
больше и
больше покрывалась
рубцами и кровоподтеками спина, ягодицы, ляжки и даже бока истязуемого, и за каждым ударом раздавались глухие звуки, которых не мог сдержать истязуемый.
Турецкое правительство преследовало его, и он, вероятно, в эти два года подвергался
большим опасностям; я раз увидел у него на шее широкий
рубец, должно быть, след раны; но он об этом говорить не любит.
Даже
рубец в нашем меню является
большой роскошью…
Да уж изменился больно ён, прежде-то, при мундире да при орденах, красавец лихой был, а тут осунулся, почернел, опять и одежа… одначе я-таки признал его, по
рубцу больше: на левой щеке
рубец был, в Дагестане ему в набеге шашкой вдарили…
— Это значит… — говорил я в тени самому себе и мыши, грызущей старые корешки на книжных полках шкафа, — это значит, что здесь не имеют понятия о сифилисе и язва эта никого не пугает. Да-с. А потом она возьмет и заживет.
Рубец останется… Так, так, и
больше ничего? Нет, не
больше ничего! А разовьется вторичный — и бурный при этом — сифилис. Когда глотка болит и на теле появятся мокнущие папулы, то поедет в больницу Семен Хотов, тридцати двух лет, и ему дадут серую мазь… Ага!..
Вдруг
большая дверь быстро распахнулась. Ввалился пьяный Волк, растерзанный, растрепанный, все лицо в синяках и
рубцах с запекшейся кровью, губы разбиты, глаза опухли, сам весь в грязи: по всем статьям кабацкий завсегдатель.
— Она показала
большой красный
рубец на левой ладони.
Чем
больше у бурша было дуэлей, тем было для него почетнее; шрамами и
рубцами он гордился, как орденами.
По лестнице поднимался
Рубцов. Он заехал
больше для Таси, отправляясь на фабрику.
Прядильные машины всего
больше заняли Тасю. В огромных залах ходило взад и вперед, двигая длинные штуки на колесах, по пяти, по шести мальчиков. Хозяйка говорила с ними, почти каждого знала в лицо.
Рубцов шел позади дам, подробно объяснял все Тасе; отвечал и на вопросы Любаши, но гораздо кратче.
Так они и проговорили вдвоем. Она узнала, что
Рубцов еще не поступил ни на какое место. Всего
больше рассказывал он про Америку; но у янки не все одобрял, а раза два обозвал их даже «жуликами» и прибавил, что везде у них взятка забралась. Францию хвалил.
В полусвете паперти Тася узнала Анну Серафимовну и Любашу. Уже
больше двух недель, как Любаша почти перестала кланяться с"конпаньонкой". Тасю это смешило. Она не сердилась на крутую купеческую девицу, видела, что
Рубцов на ее стороне.
Больше трех недель, как Анна Серафимовна ничего не слыхала о Палтусове. Она спрашивала Тасю. Та знала только, что он куда-то уехал… Надо было решиться — разрывать или нет с мужем.
Рубцов продолжал стоять за разрыв. Голова уже давно говорила ей, что она промахнулась, что она только себя разорит, если будет заведовать делами Виктора Мироныча.