Неточные совпадения
В Тайболу
начальство нагрянуло
к вечеру. Когда подъезжали
к самому селению, Ермошка вдруг струсил: сам он ничего не видал, а поверил на слово пьяному Мыльникову. Тому с пьяных глаз могло и померещиться незнамо что… Однако эти сомнения сейчас же разрешились, когда был произведен осмотр кожинского дома. Сам хозяин спал пьяный в сарае. Старуха долго не отворяла и
бросилась в подклеть развязывать сноху, но ее тут и накрыли.
Общее впечатление главный управляющий произвел на своих будущих сослуживцев неблагоприятное. Не успел человек приехать и сейчас
к делам
бросился. «Погоди, брат, упыхаешься, а новая метла только сначала чисто метет». Наружность тоже не понравилась, особенно правый глаз… Старик бухгалтер, когда
начальство ушло, заявил, что «в царствии святых несть рыжих, а косых, а кривых и подавно».
Или, бывало, желательно губернии перед
начальством отличиться. Пишут Фейеру из губернии, был чтоб бродяга, и такой бродяга, чтобы в нос
бросилось. Вот и начнет Фейер по городу рыскать, и все нюхает,
к огонькам присматривается, нет ли где сборища.
Начальство сада перепугалось и послало по трактирам отыскивать сторожа. Мирно подошел слон
к заставе, остановился около полицейской будки, откуда выскочил городовой и, обнажив ржавую «селедку»,
бросился к великану, «делающему непорядок».
Настя лежала в больнице. С тех пор как она тигрицею
бросилась на железные ворота тюрьмы за уносимым гробиком ее ребенка, прошло шесть недель. У нее была жестокая нервная горячка. Доктор полагал, что
к этому присоединится разлитие оставшегося в грудях молока и что Настя непременно умрет. Но она не умерла и поправлялась. Состояние ее духа было совершенно удовлетворительное для тюремного
начальства: она была в глубочайшей апатии, из которой ее никому ничем не удавалось вывести ни на минуту.
Юркими маленькими глазками следил он за каждым движением своего
начальства, очевидно, заметя приход Киры, и лишь только Петр вышел зачем-то из швейцарской, Гаврилыч опрометью
бросился к девочке.
Не долго, только полгодика, томился он в ней. Жена
бросилась к своей покровительнице, расплакалась, жаловалась на несправедливость
начальства, на коварство и недоброжелательство клеветников и наушников и успела до того разжалобить сильную особу, что та обещала ей свою протекцию и даже назвала бывшего главного начальника Поскребкина человеком без сердца, злодеем. Un homme sans foi, ni loi — прибавила она, обратись
к сидевшему у нее генералу. Даже, говорят, попрекнула гонителя бездетностью.