Неточные совпадения
Такая рожь богатая
В тот год у нас родилася,
Мы землю не ленясь
Удобрили, ухолили, —
Трудненько было пахарю,
Да весело жнее!
Снопами нагружала я
Телегу со стропилами
И пела, молодцы.
(
Телега нагружается
Всегда с веселой песнею,
А сани с горькой думою:
Телега хлеб домой
везет,
А сани —
на базар!)
Вдруг стоны я услышала:
Ползком ползет Савелий-дед,
Бледнешенек как смерть:
«Прости, прости, Матренушка! —
И повалился в ноженьки. —
Мой грех — недоглядел...
Везли его в острог,
А он корил начальника
И,
на телеге стоючи,
Усоловцам кричал:
— Горе вам, горе, пропащие головы!
Шли они быстро и все четверо нелепо наклонясь вперед, точно
телегу везли; усатый сипло покрикивал
на них...
Они толпились
на вокзале, ветер гонял их по улицам, группами и по одному, они шагали пешком, ехали верхом
на лошадях и
на зеленых
телегах,
везли пушки, и всюду в густой, холодно кипевшей снежной массе двигались, мелькали серые фигуры, безоружные и с винтовками
на плече, горбатые, с мешками
на спинах.
Вот он будто бы где-то едет в степи, там, где служил давно, еще прежде, и
везет его в слякоть
на телеге,
на паре, мужик.
Раз кто-то крикнул во дворе: «Ведут!..» Поднялась кутерьма, прислуга выбегала из кухни, бежали горничные, конюха, бежали соседи из переулка, а
на перекрестке гремели барабаны и слышался гул. Мы с братом тоже побежали… Но оказалось, что это
везли для казни
на высокой
телеге арестанта…
Пристыженный, взбешенный, он поклялся отомстить отцу и в ту же ночь, подкараулив крестьянскую
телегу,
на которой
везли Маланью, отбил ее силой, поскакал с нею в ближайший город и обвенчался с ней.
Наконец гроб закрыли, заколотили, поставили
на телегу и
повезли.
По приезде в Орехово я узнал, что в грудах обломков и пепла
на месте пожарища
на фабрике найдено было одиннадцать трупов. Детей клали в один гроб по нескольку. Похороны представляли печальную картину: в
телегах везли на Мызинское кладбище.
А Акулька
на ту пору с огорода шла; как Филька-то увидал ее, у самых наших ворот: «Стой!» — кричит, выскочил из
телеги да прямо ей земной поклон: «Душа ты моя, говорит, ягода, любил я тебя два года, а теперь меня с музыкой в солдаты
везут.
В грудах обломков и пепла найдено было 11 трупов. Детей клали в один гроб по несколько. Похороны представляли печальную картину: в
телегах везли их
на Мызинское кладбище. Кладбищ в Орехово-Зуеве было два: одно Ореховское, почетное, а другое Мызинское, для остальных. Оно находилось в полуверсте от церкви в небольшом сосновом лесу
на песчаном кургане. Там при мне похоронили 16 умерших в больнице и 11 найденных
на пожарище.
Было светлое осеннее утро, когда мы вынесли черный гроб из избы и поставили
на телегу; Рыжку предстояло в последний раз
везти своего хозяина в далекий путь. Яша, в рваном полушубке и с босыми ногами, без шапки, с блуждающими добрыми глазами и длинной палкой в руке, суетился, кажется, больше всех: помогал выносить гроб, несколько раз пробовал, крепко ли он стоит
на телеге, и постоянно бормотал...
За нами полз маленький обоз с партиею, то есть две
телеги, из которых
на одной
везли провиант и инструменты, а
на другой рабочих.
«Настя! — писал Свиридов. — Пошли сейчас в М.
на телеге парой, чтоб отдали письмо лекарю и исправнику. Чудак-то твой таки наделал нам дел. Вчера вечером говорил со мной, а нынче перед полдниками удавился. Пошли кого поумнее, чтоб купил все в порядке и чтоб гроб
везли поскорее. Не то время теперь, чтобы с такими делами возиться. Пожалуйста, поторопись, да растолкуй, кого пошлешь: как ему надо обращаться с письмами-то. Знаешь, теперь как день дорог, а тут мертвое тело.
Повез мужик
телегу,
повез другой сани,
повез третий дровни —
на базаре их сосчитали, а ваша милость, что сведения-то собираете, и хвать в «Ведомостях» — «промыслы-де у них в гору пошли»…
С облегченным сердцем, почти радостный выехал
на другой день князь Василий, простившись с братом, в Москву. За ним,
на особой
телеге, в деревянной клетке,
везли двух великолепных борзых собак — царский подарок.
Ни вздоха не вырвалось из этой молодой девичьей груди, ни слезинки не появилось в этих прекрасных, но холодных, как сталь, глазах. Тело положили в гроб, поставили
на телегу и
повезли в Москву. За ними двинулся туда и Кудиныч с семьей покойного.
Мертвеца положили
на телегу, поверх накопанного им золотистого песку, прикрыли рогожей и тихим шагом
повезли в Знаменское по корчеватой лесной дороге; позади враздробь тихо шли мужики, рассыпавшись между деревьями, и рубахи их под солнечными пятнами вспыхивали красным огнем. И когда проезжали мимо двухэтажного дома Ивана Порфирыча, псаломщик предложил поставить покойника к нему...
На выходе из деревни подъехали
телеги, чтобы
везти призывных до волости, и все остановились.