И мужья, преклоняя колена перед этой новой для них красотой, мужественнее несли кару. Обожженные, изможденные трудом и горем, они хранили
величие духа и сияли, среди испытания, нетленной красотой, как великие статуи, пролежавшие тысячелетия в земле, выходили с язвами времени на теле, но сияющие вечной красотой великого мастера.
Неточные совпадения
Кошка коту кажется тоже венцом создания, Венерой кошачьей породы! женщина — Венера, пожалуй, но осмысленная, одухотворенная Венера, сочетание красоты форм с красотой
духа, любящая и честная, то есть идеал женского
величия, гармония красоты!»
Пришла в голову Райскому другая царица скорби, великая русская Марфа, скованная, истерзанная московскими орлами, но сохранившая в тюрьме свое
величие и могущество скорби по погибшей славе Новгорода, покорная телом, но не
духом, и умирающая все посадницей, все противницей Москвы и как будто распорядительницей судеб вольного города.
Вы начинаете понимать защитников Севастополя; вам становится почему-то совестно за самого себя перед этим человеком. Вам хотелось бы сказать ему слишком много, чтобы выразить ему свое сочувствие и удивление; но вы не находите слов или недовольны теми, которые приходят вам в голову, — и вы молча склоняетесь перед этим молчаливым, бессознательным
величием и твердостью
духа, этой стыдливостью перед собственным достоинством.
Елена как бы мгновенно воскресла
духом и, вспомнив, что она мать, с
величием и твердостью выкинула из души всякое раскаяние, всякое даже воспоминание о том, что было, и дала себе слово трудиться и работать, чтобы вскормить и воспитать ребенка.
«Подумаем, — так говорил архимандрит, — не лучше ли было бы, если бы для устранения всякого недоумения и сомнения, которые длятся так много лет, Иисус Христос пришел не скромно в образе человеческом, а сошел бы с неба в торжественном
величии, как Божество, окруженное сонмом светлых, служебных
духов. Тогда, конечно, никакого сомнения не было бы, что это действительно Божество, в чем теперь очень многие сомневаются. Как вы об этом думаете?»
Они подавляли молчаливым
величием крикливые «качества» вырванных из земли с корнем людей, индивидуализированных в
духе известной экономической школы.
Наука нынче представляет то же зрелище: она достигла высшего призвания своего; она явилась солнцем всеосвещающим, разумом факта и, следственно, оправданием его; но она не остановилась, не села отдыхать на троне своего
величия; она перешла свою высшую точку и указывает путь из себя в жизнь практическую, сознаваясь, что в ней не весь
дух человеческий исчерпан, хотя и весь понят.
С детским любопытством смотрит тогда человек на раскрывающийся пред ним божий мир; все его поражает, все удивляет, во всем представляется что-то дивное, таинственное, в благоговении и умилении повергается он пред непонятными для него красами и
величием мироздания и населяет весь мир живыми образами, порождением своего
духа, стремящегося выразить себя в творческой деятельности.
Но силою и
величием человеческого
духа оно преодолено; есть страдания, есть смерть, но нет ужаса, а вместо него — поднимающая душу радость борьбы, освящение и утверждение жизни даже в страданиях и смерти, бодряще-крепкое ощущение, что «на свете нет ничего страшного».
Впоследствии я убедился, что соображения мои верны, и притом, изучая характеры и взгляды этих лиц, я открыл, что у матушки были перед профессором значительные преимущества возвышенного, но пылкого
духа, тогда как профессор относился ко всему с спокойным
величием мудреца.
«Шекспиру название великого подходит само собой, если же прибавить, что независимо от
величия он сделался еще реформатором всей литературы и, сверх того, выразил в своих произведениях не только явления жизни ему современные, но еще пророчески угадал по носившимся в его время лишь в зачаточном виде мыслям и взглядам то направление, какое общественный
дух примет в будущем (чему поразительный пример мы видим в «Гамлете»), то можно безошибочно сказать, что Шекспир был не только великим, но и величайшим из всех когда-либо существовавших поэтов и что на арене поэтического творчества равным ему соперником была лишь та самая жизнь, которую он изобразил в своих произведениях с таким совершенством».
Так
дух свободы, разоряя
Вознесшейся неволи гнет,
В градах и селах пролетая,
К
величию он всех зовет,
Живит, родит и созидает,
Препоны на пути не знает,
Вождаем мужеством в стезях;
Нетрепетно с ним разум мыслит,
И слово собственностью числит,
Невежства что развеет прах.
Скорее не ручаюсь, чтобы пылкий, воинственный
дух молодого героя, всемилостивейшего нашего государя и господина, — но дело не в том — не ручаюсь, говорю я, чтобы
дух этот не занес шведского Ахиллеса [Ахиллес — герой Троянской войны.] в ошибки невозвратимые, которые послужат к большему
величию Петра.
— С
величием его
духа ты соразмерно придавал ему и любовь к изящным искусствам, которую привык находить в князьях Италии.
Он встанет, этот
дух, во всей силе и
величии своем, когда преданность к отечеству и королю потребуют от него подвига.