Неточные совпадения
Ей хотелось спросить, где его барин. Ей хотелось
вернуться назад и послать ему письмо, чтобы он приехал
к ней, или самой ехать
к нему. Но ни того, ни другого, ни третьего нельзя было сделать: уже впереди слышались объявляющие о ее приезде звонки, и лакей княгини Тверской уже стал в полуоборот у отворенной двери, ожидая ее прохода во внутренние
комнаты.
— Не обращайте внимания, — сказала Лидия Ивановна и легким движением подвинула стул Алексею Александровичу. — Я замечала… — начала она что-то, как в
комнату вошел лакей с письмом. Лидия Ивановна быстро пробежала записку и, извинившись, с чрезвычайною быстротой написала и отдала ответ и
вернулась к столу. — Я замечала, — продолжала она начатый разговор, — что Москвичи, в особенности мужчины, самые равнодушные
к религии люди.
Базаров заперся у себя в
комнате;
к чаю он, однако,
вернулся.
Теперь он видел близко ее лицо, блестящие глаза, и здесь, в темноте, она казалась моложе, чем в
комнате, и даже как будто
вернулось к ней ее прежнее детское выражение.
И, кажись, не сильно я расшиблась, потому — скоро поднялась и
к себе в
комнату вернулась.
Когда Марья Алексевна, услышав, что дочь отправляется по дороге
к Невскому, сказала, что идет вместе с нею, Верочка
вернулась в свою
комнату и взяла письмо: ей показалось, что лучше, честнее будет, если она сама в лицо скажет матери — ведь драться на улице мать не станет же? только надобно, когда будешь говорить, несколько подальше от нее остановиться, поскорее садиться на извозчика и ехать, чтоб она не успела схватить за рукав.
Потом она зарыдала, начала причитать, и старик вежливо вывел ее из
комнаты. Галактион присел
к письменному столу и схватился за голову. У него все ходило ходенем перед глазами, точно шатался весь дом. Старик
вернулся, обошел его неслышными шагами и сел напротив…
Лиза пошла в другую
комнату за альбомом, а Паншин, оставшись один, достал из кармана батистовый платок, потер себе ногти и посмотрел, как-то скосясь, на свои руки. Они у него были очень красивы и белы; на большом пальце левой руки носил он винтообразное золотое кольцо. Лиза
вернулась; Паншин уселся
к окну, развернул альбом.
Карачунский возвращался домой успокоенный и даже довольный. Оников рано торжествовал свою победу… В таком настроении он
вернулся к себе и прошел прямо в
комнату Фени, сильно беспокоившейся за него.
Он изменился
к Зарницыну и по задумчивости Петра Лукича отгадал, что и тот после ухода Сафьяноса
вернулся в свою
комнату не с пустым карманом.
Вернулась из своей
комнаты Нюра и немного спустя вслед за ней Петровский. Петровский с крайне серьезным видом заявил, что он все это время ходил по улице, обдумывая происшедший инцидент, и, наконец, пришел
к заключению, что товарищ Борис был действительно неправ, но что есть и смягчающее его вину обстоятельство — опьянение. Пришла потом и Женя, но одна: Собашников заснул в ее
комнате.
Воздух заструился на мгновение; по небу сверкнула огненная полоска: звезда покатилась. «Зинаида?» — хотел спросить я, но звук замер у меня на губах. И вдруг все стало глубоко безмолвно кругом, как это часто бывает в средине ночи… Даже кузнечики перестали трещать в деревьях — только окошко где-то звякнуло. Я постоял, постоял и
вернулся в свою
комнату,
к своей простывшей постели. Я чувствовал странное волнение: точно я ходил на свидание — и остался одиноким и прошел мимо чужого счастия.
Я
вернулся к себе в
комнату, достал из письменного стола недавно купленный английский ножик, пощупал острие лезвия и, нахмурив брови, с холодной и сосредоточенной решительностью сунул его себе в карман, точно мне такие дела делать было не в диво и не впервой.
Он отвернулся
к столу, а она на минуту вышла из
комнаты, и, когда
вернулась, Николай, ласково поглядывая на нее, заговорил, тихонько и любовно гладя словами свои воспоминания...
Подходя
к своему дому, Ромашов с удивлением увидел, что в маленьком окне его
комнаты, среди теплого мрака летней ночи, брезжит чуть заметный свет. «Что это значит? — подумал он тревожно и невольно ускорил шаги. — Может быть, это
вернулись мои секунданты с условиями дуэли?» В сенях он натолкнулся на Гайнана, не заметил его, испугался, вздрогнул и воскликнул сердито...
Вернувшись к себе в
комнату, Санин нашел на столе письмо от Джеммы. Он мгновенно… испугался — и тотчас же обрадовался, чтобы поскорей замаскировать перед самим собою свой испуг. Оно состояло из нескольких строк. Она радовалась благополучному «началу дела», советовала ему быть терпеливым и прибавила, что все в доме здоровы и заранее радуются его возвращению. Санин нашел это письмо довольно сухим — однако взял перо, бумагу… и все бросил. «Что писать?! Завтра сам
вернусь… пора, пора!»
В первый день, когда она узнала о его болезни, она сама чуть не занемогла; она, как только
вернулась, заперлась у себя в
комнате; но ее позвали
к обеду, и она явилась в столовую с таким лицом, что Анна Васильевна испугалась и хотела непременно уложить ее в постель.
Елена пожала плечом, нехотя протянула ему руку — не ту, которую целовал Инсаров, — и,
вернувшись к себе в
комнату, тотчас разделась, легла и заснула. Она спала глубоким, безмятежным сном… так даже дети не спят: так спит только выздоровевший ребенок, когда мать сидит возле его колыбельки и глядит на него и слушает его дыхание.
Егорушка сунул в карман пряник и попятился
к двери, так как был уже не в силах дышать затхлым и кислым воздухом, в котором жили хозяева.
Вернувшись в большую
комнату, он поудобней примостился на диване и уж не мешал себе думать.
Вернувшись к себе в
комнату, она тихо умылась, оделась, потом долго укладывала свои вещи, пока не рассвело, а в полдень уехала в Москву.
Когда он вошел
к себе в
комнату, то было уже светло. На рояле около раскрытых нот догорали две свечи. На диване лежала Рассудина, в черном платье, в кушаке, с газетой в руках, и крепко спала. Должно быть, играла долго, ожидая, когда
вернется Ярцев, и, не дождавшись, уснула.
Он вышел из дому, прогулялся немного, послушал музыку, поглазел на игру и опять
вернулся к себе в
комнату, опять попытался читать — все без толку.
После обеда Литвинов проводил обеих дам в их
комнату и, постояв немного у окна и насупившись, внезапно объявил, что должен отлучиться на короткое время по делу, но
вернется к вечеру непременно.
Вдруг в передней раздался звонок. У меня екнуло сердце. Уж не Орлов ли это, которому пожаловался на меня Кукушкин? Как мы с ним встретимся? Я пошел отворять. Это была Поля. Она вошла, стряхнула в передней со своего бурнуса снег и, не сказав мне ни слова, отправилась
к себе. Когда я
вернулся в гостиную, Зинаида Федоровна, бледная, как мертвец, стояла среди
комнаты и большими глазами смотрела мне навстречу.
После ссоры с Фомой Маякин
вернулся к себе угрюмо-задумчивым. Глазки его блестели сухо, и весь он выпрямился, как туго натянутая струна. Морщины болезненно съежились, лицо как будто стало еще меньше и темней, и когда Любовь увидала его таким — ей показалось, что он серьезно болен. Молчаливый старик нервно метался по
комнате, бросая дочери в ответ на ее вопросы сухие, краткие слова, и, наконец, прямо крикнул ей...
Комнату Дашину вычистили, но ничего в ней не трогали; все осталось в том же порядке. Долинский
вернулся домой тихий, грустный, но спокойный. Он подошел
к Даше, поднял кисею, закрывавшую ей голову, поцеловал ее в лоб, потом поцеловал руку и закрыл опять.
Анна Михайловна
вернулась домой довольно спокойной — даже она сама не могла надивиться своему спокойствию. Она хлопотала в магазине, распоряжалась работами, обедала вместе с m-lle Alexandrine, и только
к вечеру, когда начало темнеть, ей стало скучнее. Она вошла в
комнату Даши — пусто, вошла
к Долинскому — тоже пусто. Присела на его кресле, и невыносимая тоска, словно как нежнейший друг, так и обняла ее из-за мягкой спинки. В глазах у Анны Михайловны затуманилось и зарябило.
В бедных хибарах мелкого сошки все перепугались наезда такого важного гостя, сам старик Честунов едва решился вылезть
к князю из боковуши в низенькую
комнату, исправлявшую должность зальцы, но через какие-нибудь полчаса это все изменилось: неравенство исчезло, князь обласкал Честунова, обдарил прислугу и
вернулся домой, привезя рядом с собой в коляске самого дворянина, а на коленях его пятилетнюю дочку, из которой потом вышла моя бабушка, княгиня Варвара Никаноровна Протозанова, некогда замечательная придворная красавица, пользовавшаяся всеобщим уважением и расположением императрицы Марии Феодоровны.
Бегушев после того ушел
к себе в диванную. Нетерпение отражалось во всем существе его: он то садился на диван, то ложился на нем, то вставал и ходил по
комнате, заглядывая каждоминутно в окна; не было никакого сомнения, что так нетерпеливо он поджидал графа Хвостикова. Тот, наконец,
вернулся.
Возвратясь в
комнаты, Бегушев тем же раздраженным голосом приказал лакеям, чтобы они не пускали
к нему графа Хвостикова, когда он
вернется домой, и пусть бы он на глаза
к нему не показывался, пока он сам не позовет его.
Вернувшись домой, тотчас после встречи с Лежневым, Рудин заперся в своей
комнате и написал два письма: одно —
к Волынцеву (оно уже известно читателям) и другое —
к Наталье.
Волынцев пошел на самый конец сада. Ему горько и тошно стало; а на сердце залег свинец, и кровь по временам поднималась злобно. Дождик стал опять накрапывать. Рудин
вернулся к себе в
комнату. И он не был спокоен: вихрем кружились в нем мысли. Доверчивое, неожиданное прикосновение молодой, честной души смутит хоть кого.
И, с самодовольствием окинув взглядом свою собственную опрятную и изящную фигурку, Константин Диомидыч ударил раза два растопыренными пальцами по рукаву сюртука, встряхнул воротником и отправился далее.
Вернувшись к себе в
комнату, он надел старенький халат и с озабоченным лицом сел за фортепьяно.
Персиков
вернулся в кабинет,
к диаграммам, но заниматься ему все-таки не пришлось. Телефон выбросил огненный кружочек, и женский голос предложил профессору, если он желает жениться на вдове интересной и пылкой, квартиру в семь
комнат. Персиков завыл в трубку...
Он
вернулся к себе в
комнату и тотчас открыл шкаф, где был револьвер. Но не успел он открыть его, как вошла жена.
В это время барон ушел
к себе в кабинет, из которого вынес и передал мне рекомендательное письмо
к своему дяде. Напившись чаю, мы раскланялись и,
вернувшись в гостиницу, тотчас же ночью отправились на почтовых в путь, ввиду конца февраля, изрывшего отмякшие дороги глубокими ухабами. В Киеве мы поместились в небольшой квартире Матвеевых, где отцу отведена была
комната, предназначавшаяся для Васи.
Потом он встал, положил тетрадку в карман и направился было
к двери, однако
вернулся и остановился посреди
комнаты.
Накануне условленного между нами отъезда Мишеля (он должен был тайно
вернуться с дороги и увезти меня) я получила от него чрез его доверенного камердинера записку, в которой он назначил мне свидание в половине десятого часа ночи, в летней биллиардной, большой низкой
комнате, пристроенной
к главному дому со стороны сада.
Я взяла эту пачку машинально, я взяла бы все, что бы он мне ни дал, и,
вернувшись к себе в
комнату, долго проплакала, сидя на своей постели.
Я
вернулся к себе в
комнату, снова подсел
к окну и, помнится, долго размышлял о том, что у меня на глазах совершилось.
Старик опять молча прошелся по всем
комнатам, и когда
вернулся к Варваре, то сказал...
Владимир Андреич, услышав о болезни дочери, прошел в
комнату к барышням и, через несколько минут
вернувшись, предложил Павлу, не угодно ли ему повидать невесту.
Он ограничился только тем, что посмотрел на ружье и,
вернувшись к себе в
комнату, бросил его на пол с такою силою, что ствол выскочил из ложи.
Послали за извозчиком. Надя, уже в шляпе и пальто, пошла наверх, чтобы еще раз взглянуть на мать, на все свое; она постояла в своей
комнате около постели, еще теплой, осмотрелась, потом пошла тихо
к матери. Нина Ивановна спала, в
комнате было тихо. Надя поцеловала мать и поправила ей волосы, постояла минуты две… Потом не спеша
вернулась вниз.
Я поклонился и
вернулся к себе в
комнату, достал ладанку, снятую мною с Пасынкова, и послал ее
к Софье Николаевне с следующей запиской...
Не без волнения
вернулся я
к себе в
комнату.
Почти до самого утра бредил Пасынков; наконец он понемногу утих, опустился на подушку и задремал. Я
вернулся к себе в
комнату. Измученный жестокою ночью, я заснул крепко.
Она тотчас
вернулась в свою
комнату, подошла было
к зеркалу…
Через четверть часа г-н Перекатов, с свойственной ему любезностью, провожал Лучкова до передней, с чувством жал ему руку и просил «не забывать»; потом, отпустив гостя, с важностью заметил человеку, что не худо бы ему остричься, — и, не дождавшись ответа, с озабоченным видом
вернулся к себе в
комнату, с тем же озабоченным видом присел на диван и тотчас же невинно заснул.
Когда Никитин и Манюся
вернулись в дом, офицеры и барышни были уже в сборе и танцевали мазурку. Опять Полянский водил по всем
комнатам grand-rond, опять после танцев играли в судьбу. Перед ужином, когда гости пошли из залы в столовую, Манюся, оставшись одна с Никитиным, прижалась
к нему и сказала...