Неточные совпадения
Елена что-то говорила вполголоса, но он не слушал ее и, только поймав слова: «Каждый привык защищать что-нибудь», — искоса
взглянул на нее. Она стояла под руку с ним, и ее подкрашенное лицо было озабочено, покрыто тенью печали, как будто
на нем осела серая пыль, поднятая толпой, колебавшаяся над нею прозрачным
облаком.
Солнце опустилось; я
взглянул на небо и вспомнил отчасти тропики: та же бледно-зеленая чаша, с золотым отливом над головой, но не было живописного узора
облаков, млеющих в страстной тишине воздуха; только кое-где, дрожа, искрились белые звезды.
Я
взглянул в указанном направлении и увидел какое-то темное пятно. Я думал, что это тень от
облака, и высказал Дерсу свое предположение. Он засмеялся и указал
на небо. Я посмотрел вверх. Небо было совершенно безоблачным:
на беспредельной его синеве не было ни одного облачка. Через несколько минут пятно изменило свою форму и немного передвинулось в сторону.
Егорушка,
взглянув на дорогу, вообразил штук шесть высоких, рядом скачущих колесниц, вроде тех, какие он видывал
на рисунках в священной истории; заложены эти колесницы в шестерки диких, бешеных лошадей и своими высокими колесами поднимают до неба
облака пыли, а лошадьми правят люди, какие могут сниться или вырастать в сказочных мыслях.
Радость Урманова казалась мне великодушной и прекрасной… В тот же день под вечер я догнал их обоих в лиственничной аллее, вернувшись из Москвы по железной дороге. Они шли под руку. Он говорил ей что-то, наклоняясь, а она слушала с радостным и озаренным лицом. Она
взглянула на меня приветливо, но не удерживала, когда я, раскланявшись, обогнал их. Мне показалось, что я прошел через какое-то светлое
облако, и долго еще чувствовал легкое волнение от чужого, не совсем понятного мне счастья.
Пока он ел и отдыхал, прошел час, драгоценный час; восток белел неприметно; и уже дальние края туманных
облаков начинали одеваться в утреннюю свою парчевую одежду, когда Юрий, обремененный ношею съестных припасов, собирался выдти из гостеприимной хаты; вдруг раздался
на улице конский топот, и кто-то проскакал мимо окон; Юрий побледнел, уронил мешок и значительно
взглянул на остолбеневшую хозяйку… она подбежала к окну, всплеснула руками, и простодушное загорелое лицо ее изобразило ужас.
Ветер обдал Петра Артамонова душистым теплом, и стало светлее; из глубочайшей голубой ямы среди
облаков выглянуло солнце. Пётр
взглянул на него, ослеп и ещё глубже погрузился в думы свои.
Утешься, друг; она дитя,
Твое унынье безрассудно:
Ты любишь горестно и трудно,
А сердце женское шутя.
Взгляни: под отдаленным сводом
Гуляет вольная луна;
На всю природу мимоходом
Равно сиянье льет она.
Заглянет в
облако любое,
Его так пышно озарит,
И вот — уж перешла в другое
И то недолго посетит.
Кто место в небе ей укажет,
Примолвя: там остановись!
Кто сердцу юной девы скажет:
Люби одно, не изменись?
Утешься!
Она хотела обнять дочь свою, но Ксения упала; Марфа положила руку
на сердце ее — знаком изъявила удовольствие и спешила
на высокий эшафот — сорвала покрывало с головы своей: казалось томною, но спокойною — с любопытством посмотрела
на лобное место (где разбитый образ Вадимов лежал во прахе) —
взглянула на мрачное,
облаками покрытое небо — с величественным унынием опустила взор свой
на граждан… приближилась к орудию смерти и громко сказала народу: «Подданные Иоанна!
Тут ослабел голос Михаила, взор помрачился
облаком, бледные уста онемели, меч выпал из руки его, он затрепетал —
взглянул на образ Вадимов и закрыл навеки глаза свои… Чиновники положили тело его
на колесницу, рядом с Мирославовым.
В один жаркий июльский день, под вечер, когда по улице гнали городское стадо и весь двор наполнился
облаками пыли, вдруг кто-то постучал в калитку. Оленька пошла сама отворять и, как
взглянула, так и обомлела: за воротами стоял ветеринар Смирнин, уже седой и в штатском платье. Ей вдруг вспомнилось все, она не удержалась, заплакала и положила ему голову
на грудь, не сказавши ни одного слова, и в сильном волнении не заметила, как оба потом вошли в дом, как сели чай пить.
Наступило молчание. Мелитон задумался и уставил глаза в одну точку. Ему хотелось вспомнить хоть одно место в природе, которого еще не коснулась всеохватывающая гибель. По туману и косым дождевым полосам, как по матовым стеклам, заскользили светлые пятна, но тотчас же угасли — это восходившее солнце старалось пробиться сквозь
облака и
взглянуть на землю.
Я
взглянула на небо… Молодой месяц, прячась в
облаках, словно украдкой посылал свой свет в чинаровую рощу.
Сухощавый, небольшого роста пожилой человек в стареньком теплом пальто и старой походной фуражке, проведший большую часть своей полувековой труженической жизни в плаваниях, всегда ревнивый и добросовестный в исполнении своего долга и аккуратный педант, какими обыкновенно бывали прежние штурмана, внимательно посмотрел
на горизонт,
взглянул на бежавшие по небу кучевые темные
облака, потянул как будто воздух своим длинноватым красным носом с желтым пятном, напоминавшим о том, как Степан Ильич отморозил себе лицо в снежный шторм у берегов Камчатки еще в то время, когда красота носа могла иметь для него значение, и проговорил...
На дворе стояло серое, слезливое утро. Темно-серые, точно грязью вымазанные,
облака всплошную заволакивали небо и своею неподвижностью наводили тоску. Казалось, не существовало солнца; оно в продолжение целой недели ни разу не
взглянуло на землю, как бы боясь опачкать свои лучи в жидкой грязи…
Переходя болото, я как-то отделился от отряда и,
взглянув со стороны
на своих спутников, увидел, что каждый из них окружен как бы
облаком легкого тумана.
Если бы она только
взглянула на Генриха Вальтера! Но она не смотрит и, вся белая, светящаяся, как
облако противу луны, долго еще светится во мраке и бесшумно тает в нем.
Мне стало противно, и я тоже ушел из театра, да и не хотелось мне слишком рано открыть свое инкогнито.
На улице я
взглянул в ту сторону неба, где была война, там все было спокойно, и ночные желтые от огней
облака ползли медленно и спокойно. «Быть может, все это сон и никакой войны нет?» — подумал я, обманутый спокойствием неба и города.
Ища в себе смысла, она не понимала, как это она не отдернула руки, к которой пиявкой присосался Ильин, и чего ради она поторопилась
взглянуть в одно время с Ильиным направо и налево, не глядит ли кто-нибудь? Сосны и
облака стояли неподвижно и глядели сурово,
на манер старых дядек, видящих шалость, но обязавшихся за деньги не доносить начальству. Часовой столбом стоял
на насыпи и, кажется, глядел
на скамью.
Софья Петровна искоса
взглянула на своего спутника. Он внимательно, щуря глаза, глядел
на пушистые
облака. Выражение лица его было злое, капризное и рассеянное, как у человека, который страдает и в то же время обязан слушать вздор.