Неточные совпадения
Из всех
взрослых мама самая трудная, о ней почти нечего
думать, как о странице тетради, на которой еще ничего не написано.
— Ты не должен
думать, что понимаешь все, что говорят
взрослые…
Мать нежно гладила горячей рукой его лицо. Он не стал больше говорить об учителе, он только заметил: Варавка тоже не любит учителя. И почувствовал, что рука матери вздрогнула, тяжело втиснув голову его в подушку. А когда она ушла, он, засыпая,
подумал: как это странно!
Взрослые находят, что он выдумывает именно тогда, когда он говорит правду.
— Ты все такая же… нервная, — сказала Вера Петровна; по паузе Клим догадался, что она хотела сказать что-то другое. Он видел, что Лидия стала совсем
взрослой девушкой, взгляд ее был неподвижен, можно было
подумать, что она чего-то напряженно ожидает. Говорила она несвойственно ей торопливо, как бы желая скорее выговорить все, что нужно.
После этой сцены Клим почувствовал нечто близкое уважению к девушке, к ее уму, неожиданно открытому им. Чувство это усиливали толчки недоверия Лидии, небрежности, с которой она слушала его. Иногда он опасливо
думал, что Лидия может на чем-то поймать, как-то разоблачить его. Он давно уже замечал, что сверстники опаснее
взрослых, они хитрее, недоверчивей, тогда как самомнение
взрослых необъяснимо связано с простодушием.
— Вы
взрослая и потому не бойтесь выслушать меня: я говорю не ребенку. Вы были так резвы, молоды, так милы, что я забывал с вами мои лета и
думал, что еще мне рано — да мне, по летам, может быть, рано говорить, что я…
— Вот уж вы совсем большие,
взрослые девушки, — говорил он с грустною нотой в голосе. — Я часто
думаю о вас, и мне делается страшно.
Но так как мальчики
думают совершенно иначе, чем мы,
взрослые, и так как все запретное, все недосказанное или сказанное по секрету имеет в их глазах громадный, не только сугубый, но трегубый интерес, то, естественно, что из чтения они выводили смутную мысль, что
взрослые что-то скрывают от них.
Я
думаю, что если мальчику хорошо любить врага, то также это хорошо и
взрослому человеку».
Да, впрочем, и раньше что были гимназисты для Передонова? Не только ли аппаратом для растаскивания пером чернил по бумаге и для пересказа суконным языком того, что когда-то было сказано языком человечьим! Передонов во всю свою учительскую деятельность совершенно искренно не понимал и не
думал о том, что гимназисты — такие же люди, как и
взрослые. Только бородатые гимназисты с пробудившимся влечением к женщинам вдруг становились в его глазах равными ему.
Со всех сторон к яслям наклоняются седые обнаженные головы, суровые лица, всюду блестят ласковые глаза. Вспыхнули бенгальские огни, всё темное исчезло с площади — как будто неожиданно наступил рассвет. Дети поют, кричат, смеются, на лицах
взрослых — милые улыбки, можно
думать, что они тоже хотели бы прыгать и шуметь, но — боятся потерять в глазах детей свое значение людей серьезных.
Не надо, однако,
думать, что мысли мои в то время выразились такими словами, — я был тогда еще далек от привычного искусства
взрослых людей, — обводить чертой слова мелькающие, как пена, образы. Но они не остались без выражения; за меня мир мой душевный выражала музыка скрытого на хорах оркестра, зовущая Замечательную Страну.
Дети, если это возможно, еще большие эгоисты, чем
взрослые, и прощаясь с матерью, я, гордый предстоящей, как я
думал, свободой, не понимал, с какою материнскою нежностью разлучаюсь.
Алексей Петрович
думал об отце и в первый раз после многих лет почувствовал, что любил его, несмотря на всю его немудреность. Ему хотелось бы теперь хоть на минуту перенестись в свое детство, в деревню, в маленький домик и приласкаться к этому забитому человеку, приласкаться просто, по-детски. Захотелось той чистой и простой любви, которую знают только дети да разве очень уж чистые, нетронутые натуры из
взрослых.
Ребенок еще не чует в себе душу, и потому с ним не бывает того, что бывает со
взрослым человеком, когда в нем в одно и то же время говорят два несогласных голоса. Один говорит: съешь сам, а другой: отдай тому, кто просит. Один говорит: отплати, а другой говорит: прости. Один говорит: верь тому, что говорят, а другой говорит: сам
подумай.
Он состоит в том, что ребенку, спрашивающему у старших, живших прежде его и имевших возможность познать мудрость прежде живших людей, о том, что такое этот мир и его жизнь и какое отношение между тем и другим, — отвечают не то, что
думают и знают эти старшие, а то, что
думали люди, жившие тысячи лет тому назад, и во что никто из
взрослых людей уже не верит и не может верить.
— Мало ли что ты считаешь, глупая! — прервала меня бабушка, — надо, чтобы люди
думали так. А люди так
думать не будут. Значит, для тебя надо выбрать нечто иное. И я выбрала. У Сергея Владимировича Доурова есть прелестное поместье в Гурии, где живет его мать, бывшая фрейлина покойной русской царицы. Там же живут и его
взрослые сестры, прекрасно воспитанные барышни, и там поселишься ты до тех пор… ну, до тех пор, словом, пока не станешь его женой.
Пышная белокурая красавица, совсем уже
взрослая годами Любочка постоянно
думала о своей наружности, ухаживала за собою и верила твердо, что не доля сельской учительницы, не место мастерицы, модистки, закройщицы и швеи должно ожидать такую красавицу, как она, Любочка, а гораздо более заманчивая судьба…
Пусть читатель не
подумает, что нерпа имеет большие уши: наоборот, они маленькие и едва выдаются в виде двух кожаных придатков.
Взрослое животное весит от 50 до 80 килограммов и имеет длину 1,5–2 метра.
"Хлестко живут, —
думал Иван Алексеевич, располагаясь поудобнее на диване, — в гору идут… Тут-то вот и есть настоящая русская жизнь, а не там, где мы ее ищем… Палтусов и я — это
взрослый человек и ребенок".
— А потому замечательно, что эти, — как вы их кличете, — «непротивленыши», или «малютки», всё чему-то противятся, а мы, которые
думаем, что мы сопротивленцы и
взрослые, — мы на самом деле ни на черта не годны, кроме как с тарелок подачки лизать.
А Таня, тогда уже красивая,
взрослая девушка, ни о чем не
думала, кроме любви, и хотела только любви и счастья, страстно хотела, и ожидала жениха, который грезился ей дни и ночи.
Там визгом и лаем его встречал десяток собак,
взрослых и щенков; окруженный ими, как детьми, он кормил их и ласкал, а сам
думал о попе.